Разгадка 1937 года

Жданов объяснял размах клеветнической деятельности в 1937–1938 годах прежде всего происками карьеристов или тайных врагов. Напомнив о решениях февральско-мартовского пленума ЦК 1937 года и январского пленума ЦК 1938 года, Жданов осудил «практику формального и бездушно-бюрократического отношения к вопросу о судьбе членов партии, об исключении из партии и о восстановлении исключенных из партии». Он утверждал: «Эта практика, как известно, была использована проникшими в партию карьеристскими элементами, стремившимися отличиться и выдвинуться на исключениях из партии, а равно замаскированными врагами внутри партии, стремившимися путем широкого применения репрессий перебить честных членов партии и посеять излишнюю подозрительность в партийных рядах. Враг, изменив тактику, уцепился за бдительность и спекулировал на этом, стремясь под прикрытием фальшивых речей о бдительности перебить как можно больше честных коммунистов, имея в виду посеять взаимное недоверие и дезорганизовать наши ряды. Клевета на честных работников под флагом „бдительности“ является в настоящее время наиболее распространенным способом прикрытия, маскировки враждебной деятельности. Неразоблаченные осиные гнезда врагов ищите прежде всего среди клеветников».

Жданов признал, что «во время дискуссии по тезисам об изменениях в уставе ВКП(б) вопрос о мерах борьбы против клеветы на честных членов партии занимал не последнее место. В ЦК и в редакцию „Правды“ поступило также большое количество писем на эту тему». Содержание ряда таких писем Жданов изложил в докладе. (Они были приведены выше в книге.)

Примеры, приведенные Ждановым, были дополнены в ходе дискуссии по его докладу. Первый секретарь Орловского обкома партии В. И. Бойцов сообщил, что «в Никольском районе клеветник, бывший член партии Сапрыкин оклеветал 50 % партийной организации всего района… В Орджоникидзеградской партийной организации исключили члена партии т. Пирогова за то, что он на одном из занятий кружка сказал, что Иван Грозный — царь умный. В организации стали рассуждать: как это так, Иван Грозный — царь, и вдруг умный; все цари — дураки и Иван Грозный в том числе, а раз Пирогов его хвалит, то исключить его из партии. (Смех.)».

Второй секретарь Ленинградской обкома партии Т. Ф. Штыков сообщал: «На заводе имени Карла Маркса один из членов партии подал большое количество заявлений на честных партийцев, причем в каждом заявлении обвинялось по 20 и больше человек. Он писал и на тех, которые живут с ним в одной квартире, и на тех, которые работают вместе с ним. Писал он даже о том, что его соседи разговаривают шёпотом, а значит, по его мнению, утаивают что-то от нашей партии. Таким образом он оклеветал много честных людей».

Штыков продолжал: «Мы имели и такой факт, когда в Индустриальном институте один из членов партии подал 19 заявлений и „сигналов“, а 20-е заявление подал на себя. (Смех.) В этом заявлении он писал, что у него в деревне живет дядя, который якобы оказался врагом народа и репрессирован органами НКВД. При проверке заявления на месте оказалось, что этот дядя вовсе не враг и не был репрессирован органами НКВД, а просто заболел и умер».

Помимо «карьеристов» и «замаскированных врагов», оклеветавших многих членов партии, Жданов осудил и «перестраховщиков». Он обвинил их в стремлении исключать из партии под предлогом «связи с врагами». Жданов подчеркивал: «На этом основании было огульно исключено из партии немалое количество честных работников, вся вина которых заключалась в том, что им приходилось по условиям работы встречаться и видеться с врагами народа, — „проходить по одной улице“. Эта ходкая формула — „связь с врагами народа“ — широко использовалась антипартийными элементами для избиения честных коммунистов».

Жданов рассказал о том, что, «перестраховываясь», некоторые партийные работники «на всякий случай» объявляют выговоры тем коммунистам, которых восстанавливают после исключения в партии. Жданов потребовал: «С такой практикой половинчатой реабилитации необходимо решительно покончить и, если человек заслуживает полной реабилитации, — снимать с него взыскание начисто».

Жданов продолжал: «Довольно широко у нас укоренилась теория своеобразного „биологического“ подхода к людям, к членам партии, когда о коммунисте судят не по его делам, а по делам его родственников — ближних и дальних, когда недостаточная идеологическая выдержанность и социальная направленность какой-нибудь прабабушки может испортить карьеру потомков на целый ряд поколений. (Смех.) Подобный подход ничего общего с марксизмом не имеет. Мы должны исходить из того положения, которое неоднократно развивалось и подчеркивалось товарищем Сталиным, что сын за отца не ответчик, что нужно судить о члене партии по его делам».