Разгневанная река

Солдат пошел вперед, партизаны молча тронулись следом. Они обогнули несколько полей у подножия холма.

— Вот он, пост, на этом склоне.

Они напрягали зрение, стараясь разглядеть что-нибудь в темноте, но ничего, кроме темного склона, не видели.

— Да, скоро начнет светать.

Куен посмотрела на небо. Большая Медведица уже наклонилась вниз. Земля казалась теперь совсем черной.

— Товарищи, спрятаться в кустах и ждать команды! — И Куен сама пригнулась к земле.

Мам во главе отделения партизан ушел, их сопровождали Тхе и Хонг.

Стало светать. На холме по-прежнему все молчало. Стража дважды ударила в мо, отметив четыре часа.

Сейчас, когда стало светлее, Куен увидела в предрассветной мгле смутные очертания высокой бамбуковой изгороди. С поста не доносилось ни единого звука.

Рассвет близился, наступал, ночные тени исчезали. Куен не покидала тревога. С одним отделением и несколькими винтовками против целого поста! А что, если этот парень провокатор, тогда, выходит, они сами полезли в ловушку! Кто знает, что за человек этот Тхе. Хотя вряд ли… Если бы он был провокатором, то не сидеть бы ей сейчас здесь. Наверное, партизаны уже там. Скоро начнется! Вот уж и совсем рассвело!

Выстрелы, раздавшиеся наверху, на склоне холма, заставили Куен вздрогнуть от неожиданности. Потом донеслись крики, их заглушила автоматная очередь. Может быть, это солдаты поста завязали с партизанами перестрелку? Надо спешить! Куен взмахнула свернутым флагом, подзывая к себе командира бойцов самообороны. Он был с винтовкой, с ним подошел еще один боец.

— Немедленно к воротам, снимите часового, а потом возвращайтесь сюда, проведете нас. Винтовка заряжена?

Командир лязгнул затвором, но продолжал сидеть за кустом.

— Дай сюда винтовку! — протянула руку к стволу Куен.

Но парень выдернул у нее винтовку и, пригнувшись, рванулся вверх по склону холма. За оградой снова раздались автоматные очереди и одиночные выстрелы. Куен едва сдерживала нетерпение. Она выпрямилась почти во весь рост, стараясь рассмотреть, что происходит на холме.

— Беги, — приказала она бойцу, — посмотри, что там!

Боец подхватил свой старинный меч и помчался выполнять приказание, но сверху уже спускался командир. Добежав до середины склона, он сделал два выстрела в воздух и заорал:

— Скорее, входите! Входите!

Бойцы выскочили из укрытий, побежали по склону. Куен едва поспевала за ними. Миновав два ряда изгороди, они оказались возле вышки перед воротами.

— Часовой куда-то делся: или сбежал, или скрылся внутри поста.

— Ладно, входите! — крикнула Куен, она бросилась к воротам и распахнула одну створку. Бойцы отряда самообороны, кто с копьем, кто с ножом, кто с трезубцем, вбежали в ворота.

Куен быстро огляделась, но в этой суматохе трудно было сориентироваться. На самой вершине холма стоял одноэтажный кирпичный дом. Двери были плотно заперты, только в одном окне чуть-чуть приоткрылась ставня. Вдоль изгороди по одну сторону тянулись глинобитные казармы, крытые соломой. Все ясно — в этом кирпичном доме и укрылись японцы!

Куен едва успела заметить нескольких партизан, которые бежали вдоль казармы, как раздался выстрел и над ухом у нее просвистела пуля.

— Они отстреливаются! — крикнул кто-то.

И тут же затрещала автоматная очередь. Куен поняла, что стреляют из того самого приоткрытого окна.

— О-о-о!..

Стоявший рядом с ней боец вскрикнул и рухнул ничком на землю. Из рук его выпал старинный меч.

— Шау! Японцы стреляют из дома! Не торчите на открытом месте, веди ребят в укрытие! — закричал Мам.

Куен пробежала через двор и спряталась за дерево. Перед домом остался лежать только сраженный автоматной очередью боец, никто не знал, ранен он или убит.

Теперь она увидела Мама и Тхе, которые спрятались за углом каменной стены. Вдруг Тхе быстро выглянул из-за угла, приложив автомат к плечу, дал очередь по окну и тут же спрятался. Так вот, оказывается, чьи автоматные очереди она слышала!

А где же Хонг? Куен перебежала к казармам. Там на разбросанных в беспорядке постелях сидели курсанты, как были после ночи — в трусах и майках. Бледные, взъерошенные, они высоко подняли руки, боясь пошевелиться под дулами партизанских винтовок.

Мам перебежал через двор и подошел к Куен, держа в руках револьвер.

— Где Хонг? — спросила Куен.

— Там, на складе. Пошли ребят забрать винтовки, а потом пусть придут, помогут уничтожить японцев. Они засели в этом доме, и никак их оттуда не выкуришь. Запор на двери прочный, и стреляют они все хорошо!

— Почему не взломаете дверь?

— Людей мало. Кому-то нужно еще и курсантов сторожить.

— Гранаты есть?

— Да! А я о них и забыл…

— Надо кончать с японцами. Курсантами я сама займусь.

Куен помахала свернутым знаменем:

— Все ко мне, быстрее!

Когда подошли бойцы самообороны, Куен приказала:

— Бегите на склад, возьмите у Хонг оружие, патроны и сразу же возвращайтесь сюда!

Курсанты только глаза таращили, видя, как командует эта босоногая женщина в коричневом крестьянском платье.

Бойцы ушли, Куен повернулась к партизанам:

— Если кто-нибудь из этих вздумает пошутить, пристрелите на месте! У кого есть гранаты?

— У меня!

— Иди к Маму.