Разговор о стихах

Впрочем, и распавшись, он продолжает жить в нашей памяти как фон, на котором комическое осмысление слова Терек Маяковским звучит особенно выразительно и особенно смешно: величавый Терек, оказывается, можно на слух воспринять как терик – слово с уменьшительным суффиксом (вроде двор – дворик, ковёр – коврик).

Звуковые метафоры

Маяковский любил сближать далёкие по смыслу, но неожиданно похожие по звучанию слова и таким сближением заново осмыслять звуковую материю поэтических слов. Такое осмысление нужно поэту для каждого данного случая – впрочем, иногда оно может приобрести более общее значение и остаться в числе признаков, вообще характеризующих слово. В поэме «Владимир Ильич Ленин» есть такое сочетание: «задолицая полиция». В 1925 году Маяковский написал поэму с любопытным названием «Летающий пролетарий», связав звуковую форму слова пролетарий с глаголом летать или даже пролетать; это сближение – не только в заголовке, но и во многих строках поэмы:

Недаром
             пролетали –
очищен небий свод.
Крестьянин!
             Пролетарий!
Снижайте самолет.

Но для Маяковского очень важно, чтобы такие сближения слов были содержательны. Он отрицал в этом смысле практику символистов, когда, по словам Маяковского, «материал бессознательно ощупывался от случая к случаю» и когда «аллитерационная случайность похожих слов выдавалась за внутреннюю спайку, за неразъединимое родство». Зато Маяковского восхищали опыты Велимира Хлебникова – поэта, которого он считал своим учителем и называл Колумбом «новых поэтических материков, ныне заселённых и возделываемых нами». Он приводил строки Хлебникова:

Леса лысы.
Леса обезлосили. Леса обезлисили… –

и восклицал: «…не разорвёшь – железная цепь». Этой цепи Маяковский противопоставлял звукопись Бальмонта:

Чуждый чарам черный челн… –

и писал об этой строке, что здесь всё «само расползается»[14].

Слова пар и парус друг другу чужды, но Леонид Мартынов неожиданно открывает их родственность в стихотворении о том, что дизельный двигатель сменил и парусные суда, и пароходы:

Нет,
Мы не так препятствия тараним.
Заменены на наших кораблях
И пар
И парус
Внутренним сгораньем,
Чтоб кровь земли
Пылала в дизелях.

«Вот корабли прошли под парусами…», 1952

Звуковая похожесть подчеркнула выявленное поэтом смысловое родство слов; она может, напротив, подчёркивать противопоставление понятий:

Из смиренья не пишутся стихотворенья,
И нельзя их писать ни на чье усмотренье.
Говорят, что их можно писать из презренья.
Нет!
Диктует их только прозренье.

1948

Критики писали о случайной словесной вязи в некоторых стихах Л. Мартынова. Ложное заключение! Мартынов сближает слова, где звучание сходно, и благодаря этой внешней похожести выступает с ещё большей отчётливостью их внутренняя противоположность: стихотворенье, то есть поэзия, в известном смысле противоположно и смиренью, и, с другой стороны, чьему-то усмотренью, то есть команде. А презренье к своим врагам, к враждебной поэзии или далёкому от неё начальствующему обывателю противоположно мудрому прозренью будущего.

Для современной поэзии эти сближения слов-образов очень важны, ими пользуются разные, далёкие друг от друга поэты. Путь к таким сближениям показал В. Хлебников, который считал «лес», «лось», «лис» и «лыс» «склонениями корня слова» («Леса обезлосили. Леса обезлисили»).

Итак, в системе стихотворения звуковая перекличка слов становится соответствием, музыкальным образом, входящим в целостную образную систему, созданную поэтом.

Поэзия, как сказано, тянется к сжатости, к максимальной концентрированности словесной формы. Можно утверждать, что в стихах существует звуковая или, если угодно, музыкальная метафора: сопряжение слов-понятий по звуковому сходству, которое ведёт к расширению смыслового объёма каждого из сопрягаемых слов, вступающих в музыкальную перекличку.

В строке Маяковского

Где он, бронзы звон или гранита грань…

смысл каждого из аллитерирующих слов углублён. Рядом с «бронзой» стоит «звон», подчёркивающий свойство бронзы, которое выражено, как мы теперь замечаем, звуками в самом наименовании металла. Звучание слова «грань» рядом с «гранитом» обнажает внутреннюю форму слова, скрытую в нём метафору (глагол «гранить»). Конечно, в таких перекличках нет обязательности – например, слово «брынза» на слух почти не отличается от названия звучного металла, однако оно не вызывает соответствующих ассоциаций. Для их появления необходимо, чтобы значение слова придало составляющим его звукам осмысленность.