Разговор окончен

Уходит, а я вцепляюсь зубами в костяшку указательного пальца и пытаюсь подавить панику. Справа – площадка с мусорными контейнерами. Неуютные дома. Невский район. Никогда не была в этой квартире…

Костя возвращается ровно через двенадцать минут – со сбивчивым дыханием и налипшей на лицо сажей. Глядя в переднее зеркало, кулаком вытирает щёку.

– Ты, что ли, квартиру ему поджёг? – шёпотом спрашиваю я.

Морщится и натянуто улыбается:

– Квартиры там вообще нет. Но с ним разговор окончен.

– В смысле нет? Пустые стены? Что-то же есть?

Вижу, вижу: надо просто заткнуться. Но мне еле хватило самообладания промолчать до того, как он вошёл в дом. А там явно творилась какая-то жуть. И теперь не могу перестать залипать на неё вслух.

– Ничего. – Наконец выравнивает дыхание. – Ничего заметного для меня, если быть точным. Не первый раз такое вижу, но…

– Покажешь как-нибудь? Ну, в другом месте…

– Надеюсь, нет.

– Костя… так а что если… у тебя ведь тоже… потолок, он стекал! И мои стены… Что это значит? Мы в Матрице?

– Скорее всего. У тебя дома, кстати, может быть небезопасно сейчас.

Я закатываю глаза. Улыбается – совсем по-обычному. Заводит машину:

– Поедем к Эрику. Ты уже вырубаешься, а мы с ним ещё поработаем.

– Ничего я не вырубаюсь! Ты по ауре диагностируешь, что ли? Да ты же сам не спал совсем!

– Не страшно. Это ненадолго.

Тикает поворотник. Будто откалывает кусочки момента и укладывает плашмя на какое-то твёрдое дно.

– Я не поеду к Эрику.

Костя поворачивается ко мне и даже как-то бледнеет. Ну конечно! Думаешь, можно всего добиться своими «спасибо-пожалуйста»? Очень интересно, когда и как именно тебя прорвёт. И лучше бы это поскорее произошло… Меня подташнивает.

– Почему? – В голосе ни намёка на злость.

– Потому что мне там придётся вести светские беседы с его женой! А это – вообще не про меня! И я тебе говорила, говорила! А ты, блин, что ли, стесняешься своего жука?! – Открываю бардачок, нашариваю там среди кипы бумаги фигурку и ставлю её обратно на панель. – Вот! Он будет здесь сидеть, не отворачивайся! Момент искренности! Победа над подавленными эмоциями! К тому же он крутой, честно.

Да, всё-таки прорвало – но, как всегда, меня.

– Наконец-то… – Костя откровенно веселеет и, кажется, тянется дотронуться до моего запястья, но с полпути сворачивает этот жест. – У Эрика нет жены. Он трикстер. На всю голову двинутый. Ну что, едем?

– Ладно…

Нахохлившись, засовываю обе руки куда-то себе под мышки и понимаю, что действительно сейчас засну.

***

От вчерашнего дня в итоге мало что осталось. Вспоминаю подряд. Я скатилась с непривычного кожаного дивана где-то в начале третьего, проснувшись от запаха борща, который Эрик Юрьевич на этот раз варил сам. Увидев меня, он захлопотал на кухне с такой скоростью, что я долго приглядывалась в надежде наконец обнаружить две дополнительные руки у него за спиной. Костя к тому времени, как выяснилось, преспокойно уехал домой.

Эрик был в прекрасном настроении – если у него вообще бывают другие – и заверил, что мои проблемы благополучно решены. Я спросила, не собирается ли он как-нибудь стереть мне память, чтобы я никому ничего не выдала. Эрик ответил, что выдавать теперь всё равно некому, мультяшно подмигнул и поставил передо мной огромную миску борща. Я уточнила, добавляет ли он сало с чесноком в самом конце. Он расстроился, что нет сала, и тут же засобирался так сделать в следующий раз… Я взяла и спросила, немец ли он. «Ага… – махнул он рукой, открывая дверцу холодильника. – По рождению». И тотчас изогнулся в живописную загогулину, отыскал сметану и засветился от счастья.

После всех этих событий дома меня мало на что хватило – только на душ, половинку фильма и четырнадцать часов сна.

А теперь я валяюсь в постели и перематываю в памяти коротенький день, во время которого так просто изменилось всё. Наволочка пахнет новым кондиционером – ненавязчивым наконец.

Дотягиваюсь до телефона – список контактов почти пуст. Ничего себе ячейка… Ячеище.

Но вот есть Комаров, например. Проверим. Набираю номер.

– Серёжа? Ты помнишь Олега Гусева с нашего курса?

– Танька! Привет! Гу-у-усев… Как-то… не… это… вроде из тех, кто после первой сессии отвалился? А чего он?

– Да ничего важного, по работе надо было. Ну ладно…

– Таня! Подожди! Как жизнь вообще?

– Нормально всё. Мне сейчас неудобно разговаривать, извини.

Подкладываю подушку под спину и сажусь в кровати. Решительно включаю звук телефона. Надолго я его не оставляла уже много лет. Изучаю почту и понимаю, что вместе с ячейкой исчезли все мои источники заработка. Просто красота. Зато сумма на депозите выросла в пять раз… Вылезаю из-под одеяла, натягиваю трикотажные штаны и хожу по дому, проверяя, изменилось ли что-нибудь ещё.

Звонит Костя – и, кажется, шутит:

– Привет. Помнишь меня?

– Забудешь такое… Не понимаю, у меня, что ли, стёрлось прошлое, а воспоминания не перезагрузились? Что на самом деле было, как узнать?

Он тяжко вздыхает: