Разговор за рюмкой чая. Любовь понарошку и всерьёз

Я ведь  ещё доброкачественный, вполне расторопный, удачливый добытчик материальных благ. Должна же для неё быть во мне какая-то ценность.

Вот! Нужно для начала набить себе цену, а потом огорчить возможностью лишиться такого нужного меня. Я даже знаю как.

На следующий день я купил две упаковки резинотехнического изделия номер два, положил их в карман брюк и… нечаянно уронил на пол в её присутствии.

Нисколько не смущаясь, поднял и медленно, чтобы супруга имела возможность  рассмотреть интересный предмет, положил обратно в карман.

Глаза у моей леди начали расти и застыли в полностью расхлопнутом состоянии.  Лиза начала ртом  ловить воздух, словно выброшенная на берег рыба, жестикулировать, словно человек, увидевший живого мертвеца.

Похоже, наживка сработала. Ждём-с.

– Может, объяснишь мне, что за предмет ты сейчас поднял с пола?

– Вот это?

Я достал и протянул на ладони упаковку, – кондом, презерватив. Нужная, между прочим, просто необходимая в хозяйстве вещь. Знаешь сколько аварийных функций можно выполнить при его наличии в случае непредвиденных обстоятельств?

– В том и дело, что знаю. И функцию и метод использования, даже ощущения…

– Девчонки рассказывали, – поправляется она. – Но ведь мы с тобой никогда… зачем они тебе?

– Просто ты в походы никогда не ходила. Обычно я использую кондом как контейнер, чтобы спички, сигареты случайно не вымокли. Потом, как напальчник, если поранился. Вместо жгута, опять же. Можно быстро прокладку временную сделать… для крана, насоса или карбюратора. Много чего ещё. А что тебя так удивило?

– Он и удивил. Мне казалось, это надевают… короче, если ребёнка не хотят… или заболеть боятся.

– А, это! Хочешь попробовать?

– Вовсе, нет! Похоже, ты очень хочешь. Кто она?

– Ты о ком, родная?

– Всё равно узнаю.

– Ревнуешь что ли?

– И не думаю.

– Странно. Последнее время тебя не интересует моя личная жизнь.

– Много чести. Мне и сейчас фиолетово. Дурой не хочется выглядеть, только и всего.

– Можешь успокоиться. Люблю лишь тебя одну. Кому мужчина добычу приносит, того и любит. Всё в этом доме исключительно для тебя милая. Ты – моя единственная женщина в этом мире. Обмену и возврату не подлежишь. Буду использовать, пока сама меня не бросишь. Или не состаришься.

– Не дождешься. Кстати, нас в гости зовут. Пойдёшь?

– Что-то случилось? Ты ведь давно уже никуда меня с собой не приглашаешь.

– Просто хочется…  с мужем побыть… соскучилась.

– Так давай лучше никуда не пойдём. Ужин при свечах, романтическое свидание. Красное вино из больших бокалов, нежный поцелуй с многозначительным продолжением…

– С тобой же, Антон, со скуки помрёшь. Ты даже петь не умеешь, а там компания, там весело. Натанцуемся, выпьем, салатиков поедим, с людьми пообщаемся. Ты ещё не нацеловался за столько лет? Ну, чисто дитя малое.

– Ладно, подумаю. А  Саша тоже там будет?

– Какой Саша?

– Тот самый, блондин с длинными волосами, который с гитарой. Ну, помнишь, ты с ним на кухне целовалась?

– Вспомнил. И ничего не целовалась. Просто понюхала, чем его волосы пахнут.

– И как, понравилось? Уверен – никотином они воняли, козлиным потом и винным перегаром.

– Не твоё собачье дело. За собой следи.

– Понятно, не моё, непонятно, почему собачье. Так он там будет?

– Конечно, будет. Он же душа компании, он поёт и играет? Ты чего, ревнуешь? Глупости какие…

– Вот это тебе нравится –  «Ты трогаешь себя, ты стонешь и плачешь, как будто и быть не может иначе, как будто душа расплавляется телом. Ты делаешь это смело…»? Я запомнил этот гениальный эротический шлягер. Ведь это он для тебя исполнял. А заразиться боялся, презервативов прикупил.

Не нервничай, они у него из кармана выпали, совершенно случайно. Я именно из-за этого и ушёл тогда с вечеринки. Переживал, глупый винторогий олень. Это ведь теперь не считается, правда? Подумаешь, делов-то: туда, сюда, обратно… Один раз – не пидарас.

– Опять хамишь?

– Чего так разволновалась? Раскраснелась, взъерошилась. Дело-то житейское. У нас ведь с тобой свободные отношения, правда? Ты иди, иди. Мне в гости не хочется. Погулять с удовольствием схожу, подышать свежестью леса, с тобой наедине побыть, поговорить по душам… Помнишь, как мы познакомились! Ты была такая… да, была…

– Мне тоже в гости расхотелось.  Может,  правда, посидим, вина попьём. Или шампанского. Помнишь, как тогда…

– Напомни-ка… у меня что-то память отшибло. Давно с тобой не сидел.

– Как это давно? Года не прошло… Всего год и не сидели. Ты тогда из командировки приехал, ожерелье ещё привёз из коричневого жемчуга. И шарф кашемировый. А ещё духи. Клима  кажется. Вкусные. Мы тогда до утра наговориться не могли. Неужели это была я?

– Сама удивляешься? Конечно ты. Представляешь, Лиза, год назад, всего год, мы были безумно влюблены. По уши… а что это значит? Только то, что до мозга любовь наша не доходила: сердце, грудь, нос, уши… и всё. Как до мозга дошла, начали думать, сопоставлять, сомневаться.