Разговоры на песке. Как аборигенное мышление может спасти мир

Аборигенный флаг – это не просто сочетание трех цветов: черный символизирует людей, красный – землю, а желтый – Время сновидений. Он показывает, что отношения между людьми и землей гармонично регулируются Законами, историями и ценностями Времени сновидений, цвет которого расположен посередине между равными половинами, – потребности людей всегда пребывают в устойчивом равновесии с потребностями земли. Я проделал много мысленных экспериментов, используя флаг как своего рода символическую диаграмму, меняя формы и размеры разных компонентов, чтобы отразить разные экономические и политические системы.

В большинстве современных систем красный и черный угрожающе не сбалансированы, а желтый в середине редко обретает форму круга. Мечта нашей нынешней экономической системы, основанной на росте, принимает форму пирамиды. Сторонники прогрессивных подходов могут перевернуть эту пирамиду или отрезать ее верхушку, но – вне зависимости от того, в какой части политического спектра вы находитесь, – внизу флага всё равно остается лишь тонкая полоска красной земли: всякая цивилизованная система требует роста, основанного на разрушении земли. Сам политический спектр представляет собой иллюзию, поскольку предполагает, что единственные возможные формы организации общества – это либерализм, фашизм или социализм.

Этот ограниченный набор политических укладов игнорирует множество общественных форм, которые человечество создало на протяжении своего существования. Новые парадигмы упускают тот факт, что огромные города и страны невозможно удержать в сколько-нибудь устойчивой форме. В последние несколько тысячелетий цивилизации нанесли невообразимый урон системам, необходимым для существования, но это ничто по сравнению с тем, что произошло в последнее столетие, когда сложилась глобальная система великих промышленных держав.

Я не буду вам докучать бесконечными статистическими данными о вымирании видов, утрате верхнего слоя почвы, изменении климата и количестве токсичных веществ в каждом глотке воздуха и капле воды на планете – эти данные устареют через несколько месяцев после написания книги, а катастрофы продолжатся. Достаточно сказать, что с момента моего рождения до настоящего времени вымерло более половины видов позвоночных. Двадцать процентов территории планеты, оставленные для проживания сохранившимся видам, – это набор разрозненных изолированных систем, которые неспособны обмениваться незагрязненной материей и энергией, необходимыми для поддержания сложности. И повинно в этом не только глобальное потепление: парниковые газы являются лишь одним из множества факторов, способствующих уничтожению биосферы.

Когда речь заходит о глобальной экологической катастрофе, суд присяжных выносит приговор и дело закрывается. Дальнейших дебатов не требуется. Этот апокалипсис реален. Плюс заключается в том, что апокалипсисы, случавшиеся в прошлом, удавалось пережить. С другой стороны, его наступление, как правило, означает, что твоя культура и общество никогда не будут прежними. Старик Джума говорит, что всё это происходило неоднократно и будет происходить до тех пор, пока дышит вселенная. С этим можно жить, но вы должны приспособиться и полностью изменить свое общество и культуру при переходе от одной эры к другой.

По всей Австралии у нас есть истории об армагеддонах прошлого, которые служат предупреждением о поведении, осложняющем выживание, и предлагают образец для существования в эпоху перехода, благодаря которому мы как хранители сможем поддерживать ход творения. Бабочка без разрешения летит в Страну опала, куда ее манит первозданный блеск снега на солнце, но попадает в ледяной плен. Тысячелетия спустя лед тает, и ее краски превращаются в опал, в то время как люди соленой воды по всему континенту хранят истории, чтобы сберечь карты земель, затопленных из-за таяния большого льда, и память о них. Эти истории передаются из поколения в поколение, и люди вместе с китами, дельфинами и другими животными продолжают заботиться о Стране под морской водой. Это важно, ведь уровень океанов снова упадет, как это уже случалось прежде, и мы захотим вернуться в эту Страну.

В глубине континента, в Стране пресной воды, люди бакинджи (Baakindji) столкнулись с угрозой вымирания в те далекие времена, когда они экспериментировали со строительством государства: всё шло хорошо до тех пор, пока земля и небо не пришли в движение, а люди не смогли двигаться вместе с ними. Мне рассказывали, что их история восходила ко временам, когда все племена и кланы региона собрались и стали жить в одном месте. Ресурсов для оседлого образа жизни было предостаточно, и люди перешли на один язык и стали придерживаться единой культуры, забыв о былом разнообразии.