Разгул страстей, или Дорога к счастью

С тех пор как женщина вышла замуж, ей всегда приходилось брать посильную работу на дом – она пряла шерсть и вязала на продажу кофты и носки. Родственники в деревне держали большое стадо ангорских коз, шерсть которых Мариам Садыковна обрабатывала и продавала. Заработка хватило бы и на большую семью, но не с такими большими потребностями. Как многим восточным женщинам, Мариам Садыковне нравились крупные золотые украшения, каждое из которых стоило намного больше, чем зарплата мужа.

В молодости Мариам не повышала голоса, боясь, что муж бросит ее – для женщины ее народа это было бы несмываемым позором, но с возрастом она все меньше считалась с родством, будучи уверена, что деньги помогут ей быть независимой от всех «условностей». Она искренне верила, что сын, выросший в заботе и неге, обеспечит ей такую же безбедную и беззаботную старость. Она любила повторять: «То, что мы даем детям, они вернут нам умноженным!»

Но единственный сын, с младенчества не знавший отказа – он был жесток и безразличен к проблемам окружающих. Мать ошибалась в своей безграничной вере в то, что ребенок, получивший безраздельную заботу матери, со временем полностью вернет ей ту же заботу и затраченные на его воспитание средства. Ильяс ни о ком не способен был заботиться, кроме себя. Но он уяснил для себя одно – пока сын приносит матери много денег – он будет лучшим сыном на земле и сможет делать все, что ему вздумается. И пользовался этим.

С момента, когда Ильяс принес домой денег больше, чем отец – он стал полноправным руководителем в доме – слово отца перестало значить что-либо в их доме. Прошло три года, и отец ушел из семьи к другой женщине. Мариам Садыковна закатила скандал на всю родню, и с этого времени многие дома закрылись для ее мужа, который «опозорил свою семью». Уже никто не хотел слышать его оправданий. После этого мать Ильяса облегченно вздохнула. Ее «дитятко», ее сын затмил весь мир для нее и отец, периодически предпринимающий попытки участвовать в воспитании сына, раздражал ее безмерно. Женщина считала, что он слишком строг, даже жесток с ее сыном и просто ничего не понимает в воспитании детей. Женщина искренне полагала, что главное предназначение мужчины – зарабатывать деньги. А с этим ее сын прекрасно справлялся, – значит, воспитала она его правильно.

      С уходом отца из дома, Ильяса «понесло». Он стал задумывать и «проворачивать» все более крупные и рискованные «дела», не забывая и о своем «младшем друге». Но Павел уже не радовался этому вниманию, он все чаще искал повода, чтобы не участвовать в «делах», хотя «мелочи на пиво» все еще оставались за ним. «Мелочами на пиво» Ильяс называл ограбление доверчивых девушек и молодых ребят в парке во время танцев. Павел должен был познакомиться и довести жертву до елочек, а дальнейшее делали его «друзья», «подкидывая» ему потом мелочевку «на конфетки», как выражался Ильяс. Сам Ильяс не гнушался ничем, они с друзьями угоняли машины, грабили дома и офисы, но все эти дела требовали тщательной подготовки, чтобы не попадаться, и потому он не бросал «мелочи». В преступном мире уже поговаривали о «новом даровании» и к банде примкнуло еще несколько «молодых специалистов» по шантажу и взлому сейфов.

      Наконец Иьясу надоело, что Паша остается «чистеньким», пора было определяться и начинать «работать по-настоящему»:

– Кончай строить из себя «паиньку» – бросил он Павлу на одной из встреч, – неужели тебя устраивают эти подачки?

– Ну, ты же знаешь, я не могу надолго уходить из дома, «родоки» постоянно следят за мной.

– Ладно, «маменькин сынок» не наделай в штанишки – мамочка заметит! – зацепил Ильяс, – мы пойдем тогда, когда ты свободен, и ты это знаешь. Твои родоки будут в церкви на… как там у вас называется… членском собрании, а вы должны будете сидеть дома. Вот ты и «погуляешь» часика два-три. К их возвращению ты будешь дома как «огурчик», наше дело не займет больше пол часа, иначе нас поймают на месте. Скорей всего мы сделаем все минут за десять-пятнадцать. Так что не дрейфь.