Разъяренный

Теперь по опыту своей жизни я знаю, что нужна всего лишь секунда, чтобы себя переломить. Со временем, понадобится некоторое усилие и займёт немного больше времени, но ты сможешь это сделать. Есть что-то в том, что кто-то знает твою самую глубокую, мрачную тайну и продолжает любить тебя несмотря на то, что ты сделал, и это даёт тебе надежду. Заставляет хотеть стать лучше. И никогда больше не разочаровывать себя и других.

Есть также что-то в том, чтобы научиться прощать...

Как других, так и саму себя.

Теперь я чувствую себя по-другому. Я чувствую это каждое утро, когда просыпаюсь. Предвкушение нового дня. Жизнь больше не отстой. Люди не отстой — ладно, не все.

В первую неделю после нашего возвращения в Сиэтл мы с Кенной нашли квартиру недалеко от того места, где собираемся открыть рок-бар.

Этот идиот хочет назвать его «Пинк», розовый, и все мои друзья — Мел, Брук и Кайл — категорически это одобряют. Я разработала дизайн бара в своих фирменных серебристо-чёрных тонах. И теперь, когда мы стали владельцами будущего заведения, днём я занимаюсь этим, пока Маккенна находится в студии, которую купил тремя этажами выше.

Он нанял пару групп, которые будут играть в баре в течение недели. И, более того, в качестве особого одолжения, на открытии выступят Джакс, Лекс и Crack Bikini.

Эти два болвана всё время звонят. Пытаются уговорить Кенну вернуться в группу. А он смеётся и подшучивает над ними, говорит: «Чёрт возьми, нет» и «Отвали». Сейчас он работает над новым альбомом под названием «Кости». Я без ума от этих песен. Они такие искренние, непохожие на те, что он создавал во время работы с Crack Bikini. Более острые. Более откровенные.

По вечерам он водит меня куда-нибудь, независимо от того, протестую я, что устала, или нет. Он охотник — ещё одна волчья чёрта.

По выходным мы приглашаем в гости Магнолию. Ей нравится проводить время с нами. Даже моя мама пытается загладить свою вину, так что, несмотря на то, что ей не нравится, когда я беру Мэг на выходные, она позволяет нам это делать. Её способ попытаться помириться с Маккенной.

Я до сих пор помню, как они встретились в первый раз — Мэг и Кенна.

Мама подвезла её. Мы заранее договорились о визите, так что ждали Магнолию. Я позвонила в вестибюль, чтобы её пропустили, и вот — дверь квартиры распахивается, и появляется Магнолия. И спрашивает с горящими от любопытства глазами: «Пан, Пан, кто он?»

Она обвилась вокруг меня, как кошка, а я прижала её к себе. Кенна отложил гитару, на которой играл, и направился к нам с улыбкой, которая, как я помню, показалась мне трогательно очаровательной.

Я заметила, что она изучает его.

И я заметила, что он изучает её.

— Пандора, ты собираешься впустить нашу гостью внутрь или нет? — спросил он меня, заинтригованный.

— Кто ты? — спросила она в ответ, нахмурившись.

— А кто ты? — выпалил он, приподняв одну бровь и обойдя меня, чтобы закрыть за нами дверь.

— Я Магдалина, — сказала она.

— Магнолия, — поправила я, смеясь.

Он улыбнулся, глядя на неё сверху вниз, пока она сама его рассматривала.

— Супер Майк, поздоровайся с моим парнем Маккенной, — сказала я, слегка подталкивая её вперёд.

— Что она означает? — продолжила Мэг, интересуясь татуировкой на предплечье Кенны. — Почему ты носишь браслеты? Тебе нравятся мальчики?

— Мэг, — рассмеялась я, провожая её на кухню. — Пойдём, мы готовим домашнюю пиццу.

Маккенна пристально посмотрел на меня поверх пакета с посыпкой из моцареллы.

— Она?..

— Немного старше нашей... эм, да.

Пару мгновений мы погрустили, затем он подошёл ко мне сзади, взял мою руку и положил её поверх пяти китайских символов на своём предплечье, прошептав мне на ухо:

— Они означают «Я живу для тебя».

— Что?

Маккенна рассмеялся и направился к Магнолии, чтобы помочь разложить кусочки пепперони.

— Я не собираюсь это повторять. Я был пьян, и у меня на уме было только одно.

— Я?

— Точно. Татуировка — не самая лучшая вещь, которая помогла бы мне забыть тебя, — пробормотал он.

— Но ты носил её с гордостью?

— Только потому, что это правда.

За месяц до премьеры мы услышали, что трейлер фильма становится широко популярен благодаря тому, что в нём я бросаюсь через сцену, чтобы поцеловать Маккенну, яростно шепча: «Ты мой. Я заявляю на тебя права. Я люблю тебя. Ты мой».

Удивительно, но благодаря этому у меня появился фан-клуб. Так неожиданно! Иногда я даже общаюсь с фанатами. До тех пор, пока поклонники Кенны не линчуют меня на премьере, меня всё устраивает. Он пообещал мне, что меня не тронут.

И я верю ему, потому что, к сожалению, они, скорее всего, будут слишком заняты, пытаясь дотянуться до него через красные оградительные ленты.

Как бы то ни было, всего за неделю до премьеры я ловлю себя на том, что звоню Мелани и разговариваю с ней взволнованным голосом. Я так счастлива, что мой голос звучит по-новому даже для меня.

— Мы хотим пожениться.

— Ура! Боже! Как? Когда? Когда он предложил и как он это сделал?