Разлом

– Некоторое время назад, – продолжил тем временем Ударник, – она втерлась в доверие ко всему личному составу нашей шестнадцатой заставы. Ну, то есть как втерлась… Сделала вид, что страдает нимфоманией, и… В общем, ты понял, давай обойдемся без подробностей. Закончилось все штурмом, в котором участвовали собранные ею вооруженные наемники. В результате она проникла на Землю и чуть не активировала там устройство, которое должно было запустить в нашем мире эпидемию «высокомолекулярной чумы». Катастрофу удалось предотвратить, но в результате Эйжел погибла. Я, конечно, не видел ее смерть собственными глазами, но… Короче, она провалилась в портал. Не вся, кое-что осталось на Земле.

– Я слышал эту историю, – кивнул Виорел, – напомни мне еще раз, где все это произошло?

– Прямо в моей московской квартире, – поморщился от неприятных воспоминаний Ударник.

– Теперь давай подумаем вместе, – мягко произнес Виорел. – Ты открыл портал в своем доме, и эта… Как ее? Эйжел, да? Так вот, она провалилась в этот самый портал, оставив тебе на память пару собственных конечностей. Куда обычно открываются порталы из твоей квартиры, Иван?

– В Центрум. В окрестности шестнадцатой заставы. Хотя возможны, конечно, варианты.

– Вот именно. Значит, тело должно было вывалиться в Центруме посреди пустошей в определенном секторе, ограниченном твоими наиболее вероятными локациями. При этом шестнадцатая застава для тебя фактически дом родной, там ты служил командиром, и все вокруг наверняка истоптано вашими патрулями вдоль и поперек. Вы нашли труп?

– Нет, – оторопело произнес Иван, подумав, что, в общем, не очень-то и искали.

– И на этом основании ты делаешь вывод, что она умерла? – покачал головой Виорел. – Я полагал, пограничники… э-э-э… более рациональны и дальновидны.

– Ты хочешь сказать, что она успела открыть портал из Центрума в Очаг? – послышался сзади голос Константина. – Вира, ты думаешь, в Очаге и вправду настолько развиты технологии, что позволяют излечить лишившегося половины конечностей человека?

– Я думаю, что все гораздо проще и в то же время гораздо сложнее. И куда серьезнее. Котяра, ты помнишь, о чем я говорил тебе тогда, на пляже в Тала-Мазу, когда мы вспоминали как раз вот этот самый случай?

– О том, что агенты Очага пытались занести чуму на Землю, – наморщил лоб Костя, – о том, что для успеха этой операции нужно, чтобы звезды сложились определенным образом, ну или что-то в таком духе… О том, что именно поэтому в ближайшие пару лет можно ни о чем не беспокоиться… Так?

– Ага, все верно, – с довольным видом улыбнулся Виорел. – Только вот пара лет с того момента уже прошла.

На какое-то время в машине повисла тишина, нарушаемая лишь мерным перестуком паровой машины и шипением клапанов.

– Значит, они снова попытаются выпустить на Землю «высокомолекулярную чуму», – подвел итог сказанному Иван. – Не очень приятная перспектива.

– Уже пытаются. И будут пытаться. Не своими руками, так чужими.

– Это как?

– Мне рассказывали, – задумчиво произнес Виорел, – что совсем недавно, вот буквально перед самым началом войны, мартыши пытались подсунуть чумную бомбу двум умникам из Лореи в надежде, что те утащат ее на Землю. Что-то у них там не срослось в тот раз, но думается мне, что действовали наши мохнатые друзья не по собственной инициативе…

Локомобиль с пыхтением взобрался на очередной пригорок и, тяжело вздохнув паровым котлом, остановился.

– Транспорт прибыл на конечную станцию, – сказал Виорел. – Лифанейл.

Если не приглядываться, заметить издалека руины было непросто: время постаралось стереть все следы существования этого города, и у него это почти получилось. Жухлые степные травы подступали к полуразрушенным каменным стенам вплотную, и сам этот камень окрасился с годами в бурые и желтые цвета, окончательно слившись с окружающим пейзажем. Сейчас, на закате, развалины выглядели еще более зловещими: странное нагромождение приземистых угловатых построек, навсегда покинутое людьми. Мертвый город, вынырнувший из давно и безнадежно ушедшей в историю эпохи.

– Ночевать будем здесь, – безапелляционно заявил Виорел, – поужинаем оставшимися запасами, и спать. Утро вечера мудренее.

Возражать никто не стал. Спустя полчаса на вершине взгорка уже полыхал небольшой костерок, в котором потрескивал собранный вокруг стоянки сухой валежник. Солнце клонилось к горизонту, вызеленив небо и очертив темным силуэтом ломаную линию развалин, а в восточной части небосвода уже высыпали первые звезды.

– И все-таки эта ракета не дает мне покоя, – сказал Ударник, поставив на землю обжигающую руки оловянную чашку с местным чаем, больше напоминавшим по вкусу отвар из полевых трав. – Если сурганцы и впрямь запустят такое оружие в производство, плохо дело.

– Засунуть бы им ту самую ракету куда поглубже, – проворчал Алекс, – и провернуть против часовой стрелки.