Разлом

Прошло несколько часов, прежде чем снаружи послышались шум и какая-то возня. Иван едва успел лечь на пол, закрыть лицо тряпкой и замереть, когда деревянная дверь погреба заскрипела и отворилась, а на лестнице зазвучали шаги. Тряпка воняла плесенью так, что Ивану приходилось бороться с тошнотой. Ко всему прочему он искренне надеялся, что успел как следует промерзнуть, и его кожа не покажется могильщикам подозрительно теплой.

– Которого сначала? – раздался над головой незнакомый голос. Говорили по-русски, что несколько удивило Ударника.

– Давай этого, толстого. Дрыща потом вынесем. Расстилай.

Рядом на камень опустился, шурша, кусок плотной ткани, потом чьи-то руки ухватили Ивана за одежду и грубо бросили на разложенную материю. При падении он гулко треснулся об пол головой. Взяв ткань за свободные концы, похоронная команда подняла Ивана над землей и поволокла к выходу, попутно приложив его пару раз о ступени. Чуть приоткрыв глаза, он разглядел через прореху в тряпке, что роль могильщиков выполняют двое местных арестантов, сопровождаемых вооруженным охранником, – возиться с мертвецами сурганцы, видимо, считали ниже своего достоинства, доверив эту почетную обязанность бывшим пограничникам.

По сравнению с холодным погребом вечерний уличный воздух показался Ивану теплым, как на тропическом курорте. Дул легкий свежий ветерок, шевелил волосы, однако Ударник старался дышать неглубоко и через раз, чтобы не выдать себя.

– Тяжелый, гад, – пожаловался один из носильщиков.

– Может, надо было того, на части его распилить? – подал голос второй.

– Да ну на фиг, пачкаться еще. Не бзди, дотащим.

– Сколько он там дней провалялся? Кажись, пованивает уже.

– Это ты пованиваешь, потому что неделю не мылся. На дорогу смотри лучше.

Под эти веселые разговоры арестанты, сдавленно матюгаясь, втащили Ударника в какое-то помещение и снова бросили на пол, будто мешок с картошкой. Выдернув из-под него используемое в качестве носилок полотно (Иван при этом перекатился лицом вниз), они затопали прочь. Когда шаги стихли, Ударник на всякий случай выждал еще с минуту, прежде чем осторожно открыть глаза.

Он оказался в угольной котельной, работавшей здесь по совместительству крематорием. Горы угля на грязном полу, закопченная печь с тяжелой чугунной задвижкой, проржавевшие трубы, из которых точно опята торчали ржавые колеса вентилей. Если он правильно оценил время, потраченное на дорогу от погреба до этого мрачного помещения, у него есть еще пара минут, прежде чем арестанты вернутся сюда со вторым трупом. Нужно спешить.

Поднявшись на ноги, Ударник осмотрелся получше. Стены, сложенные из белого силикатного кирпича, ставшего от времени и угольной пыли почти черным, такой же черный потолок с низкими массивными балками, вдалеке – ведущая куда-то дверь и узкое оконце в противоположной стене. За оконцем сгущается вечер. Обогнув высившуюся прямо посреди помещения угольную гору, Иван толкнул дверь и выглянул наружу.

Притоптанная земля, знакомый проволочный забор, сторожевая вышка. Этот выход вел на территорию лагеря, именно отсюда его, похоже, занесли в котельную бывшие коллеги-пограничники. А вот окно напротив двери, наоборот, смотрит в противоположную сторону, туда, где гуляет ветер свободы. Только забрано оно пусть и ржавой, но прочной на вид решеткой. Ударник посмотрел вверх. По грязной стене тянется к потолку жестяной короб, изгибается дугой и уходит под прямым углом прямо в кирпичную кладку. Вентиляция. Узковато, но пролезть можно.

Снять одну из секций получилось без особого труда, и прямоугольный кусок трубы, грохоча жестью, покатился в угол. Иван поднялся на цыпочки, ухватился руками за края железного рукава, подтянулся. Протиснуться получилось с трудом. Внутри труба обросла толстым слоем пыли, а из-за угольного крошева у него тут же защипало в носу, заставив громко чихнуть. Гремя железом, Иван перевалился через изгиб и спустя несколько секунд оказался по ту сторону стены. Вовремя: внутри котельной как раз открылась дверь, и арестанты затащили внутрь второго мертвеца.

– А где этот? Покойничек? – донеслось до Ивана из чернеющего зева трубы.

– Да хрен его знает. Может, погулять вышел?

– Похоже на то. Глянь по сторонам, зомбаки, говорят, мозги любят.

«Ну, на этот счет можете не волноваться, – мысленно успокоил растерянных арестантов Ударник, – мозгов у вас отроду нету».