Размах крыльев ангела

И Маша решила признаться. С дрожью в голосе выговорила:

– Вань, мне срочно домой нужно.

– Здрасте, приехали! Конечно, собирайтесь прямо сейчас и домой. Они приедут, а мы им: «Извиняй, дядьку, взрослых нихто дома нет». Что за спешка-то такая? Пожар, что ли?

От этого последнего слова на Машины глаза навернулись слезы, приготовились просыпаться солеными горошинами.

– Я дома утюг не выключила.

– Не понял?!

– Да что тут непонятного! Я утром шарф гладила, а утюг не выключила.

На шее у Маши красовался собственной работы шелковый шарфик, один из самых любимых, неземной красоты.

– Да ладно вам! Это всегда так кажется, что утюг не выключен, а на самом деле он на автоматизме выключается, вы даже этого и не запомнили. По себе знаю. И любой вам это скажет, хотите, мы сейчас спросим?

Не рассказывать же ему, что ей утром было не до утюга вовсе.

– Еще чего! Не вздумай! Девчонки и так на взводе. А мне… мне домой надо. Я точно помню, не выключила. Вань, может, я еще успею?

– Что вы успеете? Они уже сейчас здесь будут. Вы слезы успейте вытереть.

Из торгового зала донеслась суета, быстрый топот двух пар каблучков, сдавленные возгласы. Приехали, видать.

– Вань, я не могу…

Самое время сейчас было бы начать объяснять, что пожара в ЭТОЙ квартире Маша допустить никак не могла. Она и так Мишке должна спасибо сказать, что не гонит раньше времени, а если пожар…

Мария Константиновна некрасиво всхлипнула, нос ее покраснел, губы задрожали и перекосились.

– Марь Константина, да вся проблема яйца выеденного не стоит. Но если вы так волнуетесь, то через полчасика и поедете себе домой. Вы что думаете, они до ночи здесь сидеть собираются? Они сейчас по-быстрому нащелкают, интервью за пять минут на диктофон запишут – и готово дело. Если их чаем не поить, то и полчаса много. И поедете вы себе спокойно домой… пожар тушить.

Последние слова были явно лишними, о них Иван тут же пожалел. Но слово, как известно, не воробей.

Кончиком шарфика Мария утерла уголки глаз. Нос покраснел еще больше, угрожающе даже покраснел. Рот она сложила корытцем, готовясь зареветь в голос:

– Хлюп… Там, может быть, уже горит… Хлюп… Вань, а если пожарных вызвать?

Иван не выдержал этого страдания.

– Ладно, пойду на поводу у женских капризов. Давайте сюда ключи от квартиры и ключи от машины, смотаюсь, проверю ваш утюг. Нечего пожарных беспокоить.

– Ой, Ванечка! Миленький! Счастье ты мое…

– Ванечка! Миленький! – ехидно передразнил невозможный Иван. – Всегда бы так, а то все Ванька-дурак. Мог бы и я на фотках в журнале красоваться, на самом развороте, как автор особо концептуальных работ…

Маша снова сделала страдальческое лицо, выкатила горошины слез на самые краешки глаз, выкатила и остановила.

– Все, все, поехал, привет журналюгам!

И все получилось как нельзя лучше. «Журналюги» действительно оказались милыми ребятами, одна совсем молоденькая девушка-корреспондент и веселый немолодой фотограф. Они споро сделали свое дело, девушка задала вопросы, записала все на диктофон, фотограф нащелкал множество снимков. И от чая они не отказались, и печенье все слопали, фотограф рассказал парочку смешных анекдотов. В общем, совсем оказалось не страшно давать интервью для модного журнала.

Журналисты уехали, Маша занялась неотложными делами и совсем упустила из виду, что давно бы пора Ивану вернуться, а его все нет и нет. Отметила для себя где-то в голове, что, раз не звонит, значит, и пожара никакого нет, успокоилась и забыла.

Напомнил ей о доме телефонный звонок.

– Мария Константиновна Мурашкина? Капитан Сергеев вас беспокоит, …отделение милиции. – Номер отделения Маша моментально забыла. – Вы не могли бы прямо сейчас приехать домой?

– Что-то случилось? – испугалась Маша. – Пожар?

Мысленно принялась рисовать картины пожирающего стены пламени, треска жаркого огня, запаха гари. Только один раз видела она подобную картину, еще в Лошках, когда горела старая изба от попавшей молнии.

– Почему пожар? – удивился капитан Сергеев. – Да нет, не пожар. Но вы все равно подъезжайте домой, желательно побыстрее.

И дал отбой, ничего не объяснив.

Побыстрее не вышло. Машину она отдала Ивану. Да в это время и на машине не получилось бы быстро, город под конец дня часто замирал в одной большой пробке. Пришлось бежать до метро, ехать, снова бежать, теперь уже от метро.

Влетела в свой двор, первым делом окинула взглядом собственные окна. Следов пожара действительно не наблюдалось. Во дворе было все как обычно, тихо, чисто и прохладно в тени деревьев. Только посередине расположился в ожидании милицейский «козлик». За «козликом», на привычном месте стояла ее красненькая «Микра», только вот ключей от нее у Маши не было. Маша вспомнила, что и ключей от квартиры у нее тоже нет. Да где же Иван? Тут из милиции приехали по Машину душу, а она домой попасть не может. Мария Константиновна достала телефон, принялась искать номер Ивана.

– Машенька! – Из дверей подъезда выбежала консьержка Тамара Васильевна. – Маша, давай скорее, у нас тут такое, у тебя…