Размах крыльев ангела

Дверь в кухню приоткрылась, и оттуда вышел неприметный дядечка, ничего особенного. Это дядечка ничего особенного, а погром на кухне очень впечатлял. Как это, такой невзрачный, а всю квартиру разгромил? Зачем? Но Мария быстро сообразила, что ошиблась, потому что Сергеев его появлению не удивился, только попросил позвать снизу консьержку. Это оказался еще один милицейский.

– Что вы на это скажете, Мария Константиновна? – не выдержал капитан Сергеев.

Мария наклонилась, хотела поднять статуэтку, но передумала. Только пригляделась к луже на полу. Даже ей, неискушенной в таких делах и далекой от криминала, было понятно что это такое.

– Это кровь, да?

– Да, Мария Константиновна, это кровь. И я хочу знать, что вы обо всем этом думаете?

– А Иван где? – Мария словно не слышала дважды повторенного вопроса. Да и что она могла думать? Ничего.

Сергеев только протяжно вздохнул.

– Гражданин, в кармане у которого найдены документы на имя Ивана Середы, в настоящее время находится в больнице, Мария Константиновна. Черепно-мозговая травма у него.

– Ой, так что я тут стою, – Маша в испуге закрыла лицо рукой, – мне же к нему, в больницу…

– Подождите, в больницу вам сейчас не нужно. К нему вас все равно сейчас не пустят. Так что соберитесь с мыслями и давайте вместе попробуем восстановить картину событий.

Попробовали вместе.

Маша оказалась так себе специалистом по восстановлению картины событий, никудышным. Ее просили посмотреть, а не пропало ли что из квартиры, но она только пожимала плечами: разве можно сразу что-то понять в хаосе и развале, да еще когда тебя просят руками ничего не трогать. Ее спрашивали, кто мог наведаться в квартиру в ее отсутствие, она опять пожимала плечами.

Но тут на помощь пришла Тамара Васильевна.

– Так, Маша, приходил этот… Ну, не тот, который теперь ночует, и не который последний пришел, длинноволосый, а тот… ну, который тебя подвозит иногда.

Сергеев посмотрел на Машу подозрительно. Имели место тот, который ночует, тот, что с волосами – по всему выходило, что его увезли в больницу, – и третий, который подвозит. Подозрительно посмотрел, но с уважением.

– Который прошлый раз приходил, в золотых очках, когда ты еще ко мне потом прибежала, выясняла, не был ли кто…

Сергеев потерял интерес. Все понятно. По всему выходило, что история тут давняя. «Любовь и ревность, две сестры…»—так, кажется, в песне поется. Хорошо еще, что третий до кучи не объявился. Была бы полная Кармен-сюита.

Машу же как обухом по голове ударили. Миша? Мишка снова приходил в ее отсутствие, Мишка ударил Ваньку статуэткой по голове, Мишка перевернул все вверх дном, Мишка…

Но ведь это же Мишка! «М+М=Д»! Да он не мог!

А кто тогда? Вадим с самого утра в Петрозаводск уехал с проверкой. Кто же Ваньку-то? Бедного Ваньку, который сам вызвался помочь? А может быть, это Ванька деньги у нее искал и все перевернул, а пришел Мишка и ему статуэткой по башке? Скорее всего. Но тогда где же Мишка? И зачем сразу бить? Маша плохо себе представляла, чтобы Мишка кого-то бил статуэткой.

И тут Маша оказалась неправа.

– Ну, я сидела себе у подъезда, воздухом дышала, – старательно восстанавливала картину событий консьержка. – У соседнего подъезда сидела, там Макаровна вышла покурить, их консьержка, так мы с ней вместе дышали. Ну, значит, она курит, стало быть, я дышу, а тут этот через двор идет, который подвозит. Я хотела сказать, что тебя дома нет, но тут Макаровна как пыхнет мне дымом своим в лицо, я чихнула, еще чихнула, а он поздоровался – и в подъезд. Не бежать же за ним…

– А когда он вышел, который подвозит? – поинтересовался Сергеев, прикидывая, что кража, судя по всему, превращается в бытовуху.

– Вышел? – Тамара задумалась. – А я и не знаю, когда он вышел. Как вошел, я видела, а как вышел… Мы на скамейке посидели, потом я отлучилась ненадолго…

Страж подъезда мучительно думала, как бы половчее объяснить свое отсутствие, но под пристальным взглядом Сергеева соврать побоялась:

– Я к Макаровне зашла в подъезд, она меня пирогом угощала. Но я недолго совсем там была. Выхожу, а во дворе твоя, Маша, машина стоит. Я и успокоилась. Это значит, что ты приехала, а он к тебе пришел. Все в порядке, стало быть, да?

Не рассказывать же, что она и забыла про того, который подвозит, в очках. По должности ей положено за посетителями следить, а она забыла. Да, вышла вскоре от Макаровны, но чтобы кружку свою взять и обратно вернуться. Чай они пили с пирогами.

– А дальше что было? – подстегнул Сергеев разговорчивую консьержку. Вот ведь хозяйка стоит ни бе, ни ме, ни кукареку, а тетка за нее отдувается.

– А что дальше? А дальше я потом цветы решила на площадках полить. Ведро с водой взяла, лейку и пошла. До верхнего этажа дошла, смотрю, а дверь входная приоткрыта. В твоей, Маша, квартире. А непорядок это, когда входная дверь не закрыта. Я, конечно, всегда на месте, чужого не пущу в подъезд, но мало ли что…

В этом месте капитан Сергеев не выдержал, громко прыснул. Но Тамара не обиделась, наоборот, зачастила как из пулемета: