Размышления о Греции. От прибытия короля до конца 1834 года

В этом проявилась вся слабость регентства и его сомнительная и изворотливая деятельность, лишенная достоинства и свободы и тащившаяся в хвосте то одной, то другой из двух морских держав, не принимая твердого и решительного характера. Необходимо признать в этом либо недостаток смелости, либо преступное пренебрежение интересами Греции.

IX. Беспорядки в Греции

Вторжение Тафиля Бузи[200].

В то же самое время по всей Греции вспыхнули серьезные беспорядки. Уже давно глухое недовольство царило по всей стране среди ветеранов бывших иррегулярных войск. Регентство их распустило, не заботясь об их дальнейшей участи. Голодные, без крова, в лохмотьях, многие из этих борцов за независимость перешли границу и попытались поступить на службу к туркам. Но те отказались от их услуг. Доведенные до отчаяния и будучи не в состоянии обеспечить себя пропитанием, они решили заняться разбоем. Они разделились на две банды. Одна поставила во главе брата знаменитого разбойника Тафиля Бузи, перешла границу и опустошила всю Восточную Грецию. Национальная гвардия тотчас пустилась за ними в погоню и, благодаря бдительности и расторопности, сумела изгнать их с греческой территории.

Нападение разбойников на Фокиду.

Другая банда рассыпалась по Фокиде и Локриде. Прежде чем разорить эти две провинции, бандиты пересекли Лепантский залив и продвинулись вплоть до Патр. Правда, правительству удалось от них отбиться, но оно не в состоянии и до сего дня помешать их непрестанным набегам.

Беспорядки в Мани.

Более тревожные беспорядки вспыхнули в Мани.

Реформы, которые регентство собралось там провести.

Прибыв в Грецию, регентство взяло себе за правило никогда не прислушиваться к пожеланиям нации в отношении готовившихся реформ. «нельзя идти на сделку с дурными принципами», – говорило оно. Следуя этой максиме, оно предприняло множество радикальных реформ по своему произволу. Успех его воодушевил, и оно решило следовать тому же принципу и в отношении Мани.

Башни и монастыри.

Этот край изобилует укрепленными и вооруженными башнями, которые построены на небольшом расстоянии друг от друга. С незапамятных времен они служили оборонительными сооружениями воинственным жителям этой провинции как во время частых войн между собой, так и в борьбе с претензиями властей.

Регентство приказывает их снести.

Решив положить конец такому положению дел, которое, в самом деле, могло иметь пагубные последствия для едва начинавшей организовываться страны, регентство отдало приказ о сносе этих башен, а также всех монастырей этой провинции.

Маниаты оказывают сопротивление.

Маниаты воспротивились этому приказу, полученному через местные власти. Они потребовали предварительной компенсации на том основании, что не располагали средствами для перестройки своих жилищ, неотъемлемой частью которых были эти башни. Что же до монастырей, то они потребовали оставить их в прежнем виде.

Регентство посылает в Мани войска.

Вместо того, чтобы попытаться мягкостью вернуть непокорных к исполнению их долга, регентство послало в Мани войска, чтобы добиться от жителей безоговорочного подчинения. Гордые горцы взялись за оружие в свою защиту. Они заманили баварцев вглубь своих гор, убили некоторых из них, взяли множество пленных и, завладев их имуществом, выгнали за пределы своей провинции. Таков был бы конец этой экспедиции, если бы не прибытие жандармерии, которая своей отвагой и энергией сумела остановить продвижение маниатов.

Регентство хочет уморить маниатов голодом.

Отчаявшись подчинить их с помощью силы, правительство решило уморить их голодом. Поэтому генерал Шмальц получил приказ сосредоточить войска в Марафониси[201] и окружить маниатов в их горах.

Замечания.

Невозможно не признать, что правительство в этих обстоятельствах совершило три главные ошибки:

1) Столкнув без абсолютной необходимости греков и баварцев и позволив первым побить вторых.

2) дав повод маниатам полагать, что принятые до сего дня меры, а именно уничтожение монастырей, демонстрировали враждебное отношение правительства к жителям и религии их предков. И

3) Попытавшись силой добиться уничтожения их башен, тогда как этой цели можно было достичь мягкостью и убеждением.

Правительственные комиссары.

Регентство признало свою ошибку и даже попыталось ее исправить. Оно направило комиссаров, уполномоченных раздавать маниатам золото и убеждать их разрушить башни, не касаясь при этом монастырей. Это решение дало самые благоприятные результаты. Жители Внешнего Мани[202] поспешили снести укрепленные части своих жилищ и сдать оружие правительственным комиссарам.

Проявленная баварцами суровость.