Размышления о цыганском погроме в Коркино

Когда в условном городке Коркино происходит убийство и душегубов титульной нации без всякого бережения упаковывают в тюрьму… кто-то из добрых русских людей мчится к околотку толпой, требуя «не нагнетать, понять непростое положение, войти в положение»?

Нет. Такого не может быть в природе. В мыслях не появится. Вор должен сидеть в тюрьме, а убийца любой крови и вероисповедания обязан растить ягель за Полярным Кругом. Не может лиходей быть настолько своим по крови, дабы его оправдывать, вырывать из цепких лап закона. А вот «анклавное мышление» такое считает обязательной нормой. И государство смотрит на это… либо равнодушно, а в некоторых местах даже с пониманием. Речь о Челябинской области в том числе, ставшей за последнее время притчей во языцех.

Как в мир Стругацких «Пикника на обочине» попадаешь, в инопланетную аномалию, где не работают даже физические законы земного тяготения. Вот здесь и происходит щелчок тумблера стихийной тяги пресловутой «русской справедливости». А толстенные предохранители не менее легендарного национального долготерпения выгорают в един момент. Потому как беззакония накопились, а власть правонарушения в упор не видит. Мало того, обвиняет доведённых добрых людей в экстремизме или фашизме.

«Цыганский вопрос»

Аккурат в октябре, только далёкого 1956-го года советский народ горячо обсуждал один любопытный вопрос, нежданно ставший публичным. Вышел Указ Президиума Верховного совета СССР «О приобщении к труду цыган, занимающихся бродяжничеством» с очень суровыми карами за данное деяние, сопровождавшееся (особенно в южных регионах РСФСР и УССР) стихийными выступлениями селян с антисоветскими требованиями «верните как при царе!» Да-да, именно так. А получила ход «антицыганская кампания» после посещения Кукурузником донецких регионов, где суровые жители Донбасса навтыкали Генсеку претензий о творимых «ромалами» беззакониях.

История умеет в сарказм, поскольку почти 120 лет назад с подобными проблемами столкнулся государь-император Николай I. Тоже совершавший объезд южных губерний и застрявший в донецкой степи на несколько часов. Пока гвардейцы и казаки свиты расчищали раскисший от распутицы шлях от повозок огромного цыганского табора, Николай павлович на коленке (по свидетельству очевидцев — в небывалой ярости) написал министру государственных имуществ генерал-адъютанту графу П. Д. Киселеву:

«Многократно изданными постановлениями строго было воспрещаемо бродяжничество цыган, и в пресечение оного Указами… повелеваю причислять сих людей к казенным селениям или городам, и в обоих случаях, до окончательного водворения не выдавать им паспортов».

«Многократно издаваемые постановления» имели место быть… лет так полтораста, ещё батюшка Петра I запрещал цыганам «большими толпами между ярмарками ездить». Ограничения вводились по всем великорусским просторам, предпринимались попытки отправлять цыган в земли «кочевых инородцев», но в таких случаях дело заканчивалось смертоубийством пришлых. А государевы люди оправдывались, что высланные «людишки настоящего кочевого уклада не понимают, за то избиваемы». Это отдельная этнографическая тема, о «высоком и низком» кочевом укладе, но проблему цыган познали абсолютно все государства Евразии, как только появлялся разумный баланс оседлого и кочующего податного населения. Наша Империя не стала исключением

Ярость императора Николая тоже можно понять, на многочисленные «челобитные» от земств в дни своего восшествия на трон (это традиция такая была) он постановил, что «кочующим людишкам большими партиями ездить воспретить», подразумевая большей частью цыган. А чтобы они становились оседлыми подданными, графу Киселеву приказал освобождать их от налогов на срок четыре года в Новороссии. А когда распоряжения генерал-губернаторов стали злостно манкироваться, цыган мужского пола просто начали «изымать из оборота» и направлять в гарнизонные роты:

«Государь Император Высочайше повелеть соизволил: формируемые из Цыган Таврической губернии, для производства работ новые роты, именовать Исправительными Ротами… нижних чинов сих рот, по мере исправления их в поведении и нравственности, перемещать, на общем положении, в военно-рабочие роты».