Размышления о западном марксизме

Немецкая оккупация Франции полностью перевернула политический и культурный мир Третьей республики и впервые создала условия для обобщения марксизма как теоретического течения во Франции. ФКП, превратившаяся в массовую партию, численность которой в последние годы Народного фронта перевалила за 300 тыс. членов, с 1941 г. стала решающей народной силой Сопротивления и вышла из войны невероятно окрепнувшей. После 1945 г. ее организационное влияние на французский рабочий класс стало непререкаемым. В результате быстро возросла ее привлекательность в глазах интеллигенции, которая начала вступать в ее ряды. Политцер был убит, сражаясь в рядах Сопротивления, Низан погибает в Дюнкерке. Лефевр на протяжении следующего десятилетия остается самым видным и плодовитым философом в партии, поскольку, несмотря на приток в ФКП интеллектуалов в этот период, количество новых теоретических трудов было незначительно. Дело в том, что интеллектуалы были в основном нейтрализованы резким усилением контроля в области культуры в партии с началом «холодной войны» и жестким насаждением ждановщины руководством партии.

Таким образом, новым феноменом первого послевоенного десятилетия стало влияние марксизма в среде экзистенциалистов. Впервые оно проявилось во время оккупации, а после нее марксизм стал оказывать широкое духовное воздействие с появлением работ Сартра, Мерло-Понти и де Бовуар. Влияние марксизма было опосредовано воздействием работ Кожева, университетского философа, систематически знакомившего Францию перед войной с трудами Гегеля. Его экзистенциалистская интерпретация «Феноменологии духа» косвенно открыла Сартру и Мерло-Понти путь к Марксу[2-16]. В 1946 г. Сартр и Мерло-Понти основали независимый социалистический журнал «Тан модерн». Разнообразие печатавшихся в нем философских, политических, литературных, антропологических и психоаналитических материалов вскоре сделало его самым влиятельным теоретическим журналом в стране. Ни Сартр, ни Мерло-Понти не стремились вступить в ФКП, однако оба поочередно, не нападая на нее и не ставя себя в оппозицию к ней, а идя параллельно, старались сохранить активную приверженность революционным идеалам, выдвигая политические идеи, которые сама партия отказывалась принимать.

Убеждение, что костяк французского рабочего класса прочно удерживала партия, которая внутри себя подавляла интеллектуальную деятельность, привело наконец к тому, что в 1952—1954 гг. Сартр предпринимает неслыханную попытку теоретического обобщения политической практики ФКП извне в серии статей под общим названием «Коммунисты и мир»[2-17]. Естественно, что такое «эксцентричное» единство теории и практики оказалось невозможным. Венгерское восстание 1956 г. привело к демонстративному разрыву Сартра с ФКП. После этого он занимался теоретическими разработками вне каких-либо организационно установленных рамок как независимый философ и публицист. Тем временем внутри самой ФКП под влиянием XX съезда КПСС и венгерского восстания Лефевр, в конце концов, выступил в активной оппозиции, и в 1958 г. его исключают из партии. Эти годы — годы алжирской войны — знаменуют упадок активности ФКП.

Некоторая либерализация внутрипартийной жизни в 60-е годы выявила новые интеллектуальные силы, скрыто развивавшиеся внутри партии. Публикация с 1955 г. серии работ Корню по биографии Маркса и Энгельса положила начало перемещению научной школы Меринга и Рязанова во Францию[2-18]. Однако только появление трудов Луи Альтюссера в 1960—1965 гг. послужило сигналом резкого повышения уровня теоретических дискуссий внутри партии.

Впервые в организационных рамках французского коммунистического движения была разработана крупная теоретическая система, силу и оригинальность которой не могли не признать даже самые решительные ее противники. Влияние Альтюссера очень быстро распространилось после 1965 г. как внутри, так и за пределами ФКП, придав ему особый статус в истории партии[2-19]. Однако парадокс такого возвышения состоит в том, что оно шло вразрез с природой политической эволюции самой ФКП. Ярко выраженная умеренность коммунистического движения на Западе в 60-е годы наиболее четко проявилась в программе компартии за «развитую демократию» во Франции, хотя в международном плане ФКП отличалась враждебностью по отношению к Китаю и поддерживала позицию России в китайско-советском конфликте. Напротив, Альтюссер открыто определял направленность своих трудов как антигуманистическую, в то время как в официальной доктрине французской партии превозносились достоинства гуманизма как общего связующего звена между партнерами по соглашению (коммунистами, социалистами, католиками) в создании развитой демократии, притом, что советская партия провозглашала для масс лозунг «все для человека».