Разноцветные континенты (С иллюстрациями)

- Ну пускай. И какие-нибудь странные растения. Понастроили бы мы себе домов…

- А остров необитаемый? - спросил я.

- Можно и так,- ответил Шурик.- А можно- пусть там живут аборигены, человек восемьсот-девятьсот.

- Смуглокожие девушки…- Борька потянулся.

- Никаких девушек,- возразил я, вспомнив о Маринке. - И вообще - ничего лишнего. Несколько фабрик, два-три завода…

- Без фабрик нельзя, - поддакнул мне Шурик.

- Идите вы!- сказал Борька.- Можно ведь искусственно задержать развитие цивилизации. Аристократическая рабовладельческая республика меня больше устраивает, чем ваша островная индустрия. Пусть будет по типу Спарты…

- Ну, и остался ты без магнитофона, - мне стало смешно, - поскольку аборигены без фабрики тебе даже метра ленты не произведут.

- Рабы все портят, - заявил Шурик, - у них малопроизводительный труд. Их надо бить, чтоб они работали…

- Цыц, шкет!- сказал Борька. - Пороть илотов буду лично я, а магнитофон и телевизор мы возьмем с собой из двадцатого века.

- А включать его ты во что будешь? - поинтересовался Шурик.

Борька задумался и наморщил лоб.

- Ладно, я согласен… Будем жить на том же уровне, что и спартанцы. В конце концов, телевидение размягчает дух.

- Ну, а окружающий мир? - спросил я. - Самолеты, пароходы, спутники. Рано или поздно нас откроют, аннексируют…

- …и поставят крестик, - добавил Шурик.

- Да, идейка отпадает, - согласился Борька.

Нам стало здорово неуютно оттого, что некуда деваться от Мантиссы. То, что мы не механические граждане, нам было ясно как божий день. Но, может быть, мы вообще какие-то не такие? Поет же половина класса в хоре ради крестиков?

Монтажники, кружковцы - все на Мантиссу работают. Это ж надо, как нам с ней не повезло. И главное, был человек, вел наш класс на зависть всем параллельным, так нет же, вздумалось ему научно расти! Что самое обидное - вернется скоро, достанется каким-нибудь лопухам, а мы его только-только понимать начали! Он трудный был человек, он обижался на нас, как на людей, и спорил с нами, как с людьми, и насмехался, если заслужили, а эта только делает вид, что обижается и спорит. Вот прорабатывала нас, возмущалась, а все для виду…

Мы долго молчали. Вдруг Шурка заворочался в своем кресле и вяло, равнодушно так, сонно сказал:

- Ребята, а что, если…

6

В первый момент мы просто не поняли, что Шурка переживает звездный час своей биографии. Мы замахали на него руками:

- Планету? Что за дурацкая идея!

- А где хоть она, твоя планета? - глупо спросил я.

- Да какая вам разница, где! - Шурка даже обиделся. - Про остров вы не спрашивали, где! А планет- вон десять тысяч в одной нашей Галактике! Подобрать одну, чтоб без птеродактилей, почистить хорошенько и разделить на троих. Я бы взял континентик около экватора…

- Хитер, бродяга! - взволновался Боря. - У экватора и дурак будет жить.

Завернулся в банановый лист - и соси молоко из кокоса. Нет, голубчик, у экватора и мне неплохо будет!

- Идиоты! - сказал я ласково. - Нас только трое, а материков будет тоже три штуки. Прописью - три. В районе полюсов мы поместим океаны. И дудки.

- Подожди-ка! - Борька торопливо перебежал к письменному столу.- Набросаем карту, и пусть противовесом одному континенту будет другой. Иначе она не завертится. Я читал!

- Возьми лучше мячик, - посоветовал Шурик.

- Сам ты мячик!

- Обождите!- Мне пришла в голову новая мысль.- Нашли планету- надо ее назвать. Надо записать, в районе какого созвездия она находится. И вообще - зарегистрировать свое открытие.

- Что? Никаких регистраций!- Борька уже распоряжался, как будто это он открыл планету.- Чтобы нас высмотрели в телескоп, а потом прислали к нам своих колонизаторов? Не пойдет. Если это так уж необходимо, то наша планета - в районе большого угольного мешка. Пусть потаращатся потомки! Ни в один телескоп, кроме конской головы, ни черта не увидишь. Да еще радиоактивных облаков напустим.

- А где это- мешок? - смирно поинтересовался я.

- В чулане!- огрызнулся Боря.

Он взял карандаш, лист ватмана, и мы склонились над столом. За нашей спиной несколько раз шмыгала тетя Дуня: не терпелось узнать, почему мы притихли.

Но мы были уже далеко, за сотни миллионов парсеков.

…Наш звездолет, взревев фотонными дюзами, вспыхнул ослепительно голубыми чашами рефлекторов где-то в созвездии Южного Креста и, выйдя на свободную параболу, исчез в угольной черноте мешка, очертаниями напоминавшего конскую голову.

Сразу стало тихо и уютно в салоне. Горела слабая настольная лампа, и мы, склонившись над ватманом, старательно вычерчивали свои материки. И всё слабее звучали наши голоса.

Очертания планеты постепенно вырисовывались на ватманском листе. Три материка изогнулись на ее исполинских боках. Бездна цветущих островов трепыхалась в темно-синем океане.

Вот она, крутобокая, пустынная, тяжело вертится перед нашим окном, демонстрируя своим единственным владельцам то один, то другой континент.

- Фиолетовые леса… - подсказывал нам Шурик.

- А из них встают кварцевые горы. Прозрачные, как хрусталь…

- Муравьиные тропки дорог сквозь лесные толщи…

- И тысячи квадратных километров сиреневого льда…