Разноцветный снег

– Боюсь, в нашем случае «гугл» не поможет, – вздохнул Яков Семенович. – Дела врагов народа, а он именно врагом народа и был объявлен, тщательно скрывались. А потом, когда можно было бы его реабилитировать, заниматься этим стало некому. Выходит, мы с вами первые, кто решил взбаламутить эту болотную воду. Знаете, что я предлагаю? Давайте оформим это расследование как финальный краеведческий проект нашей литературной студии? Напишем его, защитим, в центр округа отправим. Его опубликуют. И дело сделаем хорошее, и библиотеке слава.

Он стоял в стороне, потирая подбородок, и задумчиво смотрел то на Виталика, то на меня.

– Ну, если краеведческий проект – я согласен, – кивнул Виталик.

– Отлично, – обрадовался Яков Семенович, – и какой у вас план? С чего начнете?

– Вы же говорите, свидетели живы. С них и надо начинать, – тут же предложила Соня. – Сходить, поговорить, расспросить, какой он был, этот Старцев.

– У меня прабабушка могла его знать, только я с ней не…

– Вот и поговори с ней! – решительно кинув вещи в рюкзак, встал Виталик.

– Да не разговариваю я с ней, мы поссорились! – выкрикнула я зло.

После короткой перебранки решили сходить к директору школы. Во-первых, в школьном архиве могли остаться какие-то записи про бывшего учителя, а во-вторых, через Александра Михайловича за время его директорства полгорода прошло, уж он-то знает, кого расспросить можно. Договорились, что в понедельник мы с Танечкой, как лучшие ученицы, отправимся к директору. Таня к тому же еще и вопросами его сможет завалить так, что он все расскажет, лишь бы отделаться от нее побыстрее. А Виталик, Даня и Соня пойдут потом со свидетелями разговаривать. Правда, придется одну дополнительную встречу устроить, чтобы информацией обменяться. Яков Семенович в среду раньше работу заканчивал, так что так и решили – собраться в среду в библиотеке. Уже в дверях, надевая шапку, Виталик окликнул Якова Семеновича:

– Не забудьте мой рассказ прочитать.

– Хотел бы, да не получится, – усмехнулся Яков Семенович и обернулся ко мне. – А вы, Стася, задержитесь ненадолго, разговор есть.

– Почему вы нас на «вы» зовете? – спросила я, когда все разошлись.

– Старая привычка, – улыбнулся Яков Семенович, – с института осталась, к студентам так принято обращаться. Ну как, успели прочитать «Само собой и вообще»? Что скажете?

– Нормальная книжка. Только не жизненная. То есть нет, начиналось-то все как в жизни: трое детей, родители разводятся, дети переживают, особенно Ани. Он самый нормальный, по-моему. Только и хотел-то, что собственную комнату; очень его понимаю. И первый понял про папину подружку, Вильму. А вот дальше ерунда – ну, то, что эта Вильма оказалась такой хорошей, лучше мамы даже. Чудовище превратилось в красавицу. Сказки, короче.

– А мы уже взрослые и в сказки не верим? – прищурился Яков Семенович. – Считаете, все вокруг или красавицы, или чудовища?

Я задумалась:

– В основном да. Мы же не общаемся с кем попало, если нам это противно. Вон Бетховен тоже сначала Наполеоном восхищался, а потом даже симфонию переименовал, когда понял, какой тот гад.

– Ясно, – потер висок Яков Семенович, – ну, выберете другую книгу. Вот тут, – он махнул на отдельную полку в углу, – здесь сказок нет.

Я провела по книжным корешкам и вытащила красную книжку. Мне, в общем-то, было все равно, что читать.

– А вы с прабабушкой все-таки про войну поговорите, – неожиданно сказал Яков Семенович, – вдруг поможет?

Глава 11

Поговорить с прабабушкой я так и не собралась – ни в первый день, ни на следующий. Потом когда-нибудь, решила для себя. В школе потихоньку собирали деньги на обследование Роминой сестры. Но время поджимало, а оставалась еще приличная сумма. Во вторник я договорились с Танечкой сходить к директору, а пока судорожно думала, что бы такого сотворить на аукцион: вязать ни спицами, ни крючком я не умела, выжигать-лепить тоже. А вот что пробовала, так это рисовать витражными красками. Да, пожалуй, расписать стеклянную вазочку или чашку вполне по силам. Но какого литературного героя туда присобачить? Малышку Мю из муми-троллей? Гарри Поттера? Засмеют! Эдвард Каллен? Арагорн? Нет, так ловко мне не нарисовать…