Разные дни войны (Дневник писателя)

— Бригады ночью пойдут. Мы будем уже там, а потом бригады подтянутся. Мы же с тобой не раз так делали.

— Конечно, можно и туда выехать, — сказал начальник штаба, немного рисуясь при этом. — Мы с тобой и под автоматным огнем бывали! Вот только как бы связь не потерять.

— Ничего, будет и связь.

— Да что связь, мы с тобой под автоматным огнем не раз бывали, это пустяки, — снова повторил начальник штаба. — Надо будет только рацию с собой тащить.

— Ничего, через час пойдем, — еще раз повторил Д.

Тем и кончился тогда их разговор о переходе на новое место. И мне показалось, что не только через час, но и через два они никуда не уйдут отсюда, а пробудут здесь, по крайней мере, до утра.

Ознакомившись по карте с обстановкой, услышав о предстоящем переходе штаба на другое место и получив, как мне показалось, более чем приблизительное представление о том, что здесь на самом деле происходит, Мехлис стал спрашивать, как с горючим.

Из ответов Д. выяснилось, что горючего у танкистов всего на полторы заправки, а фронт перестал их снабжать.

— Почему? — спросил Мехлис.

— Не знаю.

— Вы стоите на месте, наверное, поэтому и перестал давать, — сказал Мехлис.

— В общем, нам горючего не дают, — сказал Д. — Я уже послал об этом шифровку командующему фронтом.

— Хорошо, я скажу, чтобы вам выдали горючее, — сказал Мехлис.

Он расстегнул планшет, из планшета вынул блокнот, в котором была масса записей, открыл чистую страницу, потом вынул из планшета аккуратную коробочку, в которой лежали аккуратно очинённые разноцветные карандаши, выбрал один из Карандашей, сделал запись в блокноте и положил карандаш обратно в коробочку. Одни конец карандаша не влезал, тогда он перевернул карандаш другим концом и положил так же, как лежали все остальные.

— Вот, передайте немедленно по рации, — вырвав из блокнота листок со своим приказанием, сказал Мехлис. — А теперь скажите мне, где Бондарев.

Начальник политотдела взялся проводить его.

Простившись с Д., договорившись, что увидимся с ним на новом мосте, я пошел вслед за Мехлисом. Я подумал, что если Бондарев не вернулся на НП корпуса и но–прежнему находится где–то в дивизиях, то, когда Мехлис свяжется с ним и поедет к нему, можно будет поехать следом.

Начальник политотдела проводил Мехлиса до фольварка где я был с утра. Сейчас там находился только командующий артиллерией, оставшийся здесь за всех, в том числе и за командира корпуса.

Мехлис вынул свою карту, и артиллерист нанес на нее обстановку.

— А вот здесь танковый батальон, — сказал Мехлис, показывая на красную дугу, нарисованную генералом Д.

— Нет у нас сведений, что здесь есть танки, — сказал артиллерист.

— А танкисты докладывают, что есть.

— Не знаю об этом, — сказал артиллерист.

Быстро вошел начальник штаба стрелкового корпуса генерал–майор Григорьев, полный, немножко запыхавшийся от быстрой ходьбы. В шапке–ушанке и в замызганной черной кожанке.

Отдышавшись, он повторил обстановку, уже доложенную артиллеристом.

Мехлис снова, показывая на карту, повторил, что передовой танковый батальон, но данным танкистов, находится вот здесь.

— Не может быть, — сказал Григорьев. — Нет у нас таких данных.

— То есть как это нет? Они же докладывают, — с доверием пунктуального человека к пунктуальности других людей сказал Мехлис.

— Разрешите вам доложить, товарищ генерал–полковник, — сказал Григорьев, — пока наша пехота там не будет и не доложит мне, что она там, я не могу вам докладывать, что этот пункт занят.

В комнату вошел Бондарев. Вид у него был усталый. Как выяснилось, он ходил в две свои дивизии, туда и обратно пешком.

Бондарев был почти такой же, каким я его видел на Курской дуге в сорок третьем году, с печальными глазами и устало сбитой на затылок тогда фуражкой, а сейчас — папахой. Только еще немножко похудел и постарел с того времени.

Разговор сразу же зашел о докладе танкистов. Бондарев махнул рукой и сказал:

— Пока хоть одна мина будет лежать, никуда они не пройдут. А если болванка над головой свистнет, так такой крик на весь свет поднимут! Сколько я ни воюю, не помню никогда случая, чтобы танки в бой впереди меня шли. Всегда моя пехота впереди танков идет. Уж как хотите, а так! Точно так.

Помолчав, добавил:

— Не понимаю, что же это такое? Танки торчат на дорогах, где–то впереди столпились, стреляют по немцам из колонны, но своему маршруту идут не в срок и не точно, а командир корпуса и начальник штаба сидят здесь, в хате, вместо того, чтобы протолкнуть свои танки своим авторитетом и приказом. Может, не мое это дело, по не понимаю я этого, вы меня уж извините.

— Тогда, может быть, мы вызовем командира корпуса сюда, — сказал Мехлис. И приказал позвать Д.

Пока его ждали, Бондарев, продолжая говорить о танкистах, вспомнил о двух своих разговорах с Петровым.