Разоблаченная

Второй рукой он поднимает мне волосы и проводит вдоль позвоночника вниз до второй ягодицы, и теперь обеими сильными руками держит меня.

Я не могу ответить ему ничем подобным, так что просто прижимаюсь к нему, целую в скулу, обхватываю затылок и ищу его губы.

Мы целуемся, и я познаю вкус, нежность и ощущение рая.

Пока я извиваюсь, платье каким-то образом поднимается. Выше и выше. А потом пальцы Логана подтягивают ткань еще выше, и он касается голой кожи низа спины, где проходит край белья ‒ полоска на выпуклостях снизу и шелковый треугольник на лобке.

Я прижимаю колено к дивану, поднимая ногу выше. Открываясь ему. Поощряя его к продолжению.

‒ И как я должен сопротивляться, когда ты такое вытворяешь, Изабель?

Он произносит мое имя, как словесные ласки, три простых слога, которые похожи на утверждение, на акт любви.

Его руки спускаются ниже, так что его пальцы дразнят внутреннюю сторону бедер, потом касаются моей киски. Я не могу дышать, боже, не могу дышать, мои легкие готовы разорваться, и единственное, что я ощущаю, ‒ его дыхание на своей коже. Реанимация рот в рот, потому что я умираю от внутренней боли, от нужды, подобной ядру звезды, желание сжигает все во мне, подобно зарождению сверхновой звезды.

‒ Не сопротивляйся, Логан, ‒ шепчу я.

Он и не сопротивляется.

Он вдыхает, жар его дыхания обжигает мне губы. Прикосновения пальцев становятся смелее, кружат, лобзают. Я прячу лицо у его шеи и крепко, словно сумасшедшая, цепляюсь за нее и обхватываю рукой его затылок, поднимая колено выше. Пальцы ‒ я чувствую три ‒ танцуют по тонкой полоске шелка, оттягивают ее в сторону.

Один палец проскальзывает внутрь меня. Я стону ему в шею. Тихо, отчаянно. Этот палец ‒ толстый и чудесно шершавый ‒ скользит глубоко внутрь, туда, где влажно и жарко. Погружается в мои соки и размазывает их по пульсирующему клитору. Наслаждение пробивает меня с такой внезапной силой, что я неосознанно кусаю Логана, а он рычит.

‒ Прости, ‒ шепчу я, целуя кожу, где мои зубы оставили отметины. ‒ Я не хотела.

‒ У котенка есть зубки, ‒ бормочет Логан.

‒ Я львица, Логан, ты же так мне говорил?

Он грохочет, смеясь.

‒ Я так сказал? ‒ Его палец вновь входит в меня, и я вздыхаю. ‒ Можешь помолчать?

‒ Я могу попытаться, ‒ шепчу я. ‒ Но я могу снова тебя укусить.

‒ Я не против. Буду кусать тебя в ответ.

Он прижимает зубы к нежной коже шеи и прикусывает изящно и нежно.

‒ Это даже не назвать укусом, ‒ говорю я.

‒ Конечно, нет. Я бы никогда не сделал ничего, что бы причинило тебе боль.

А затем он вытаскивает палец и снова водит им по клитору, и я не могу не стонать, упираясь лбом ему в шею. Снова палец проскальзывает внутрь, выходит, трется об меня. Снова, и снова, и снова, пока меня не пронзает желание чего-то большего, более тесного контакта.

‒ Логан, ‒ хныкаю я, ‒ пожалуйста...

‒ Знаю, детка. Скоро.

Уже два пальца, и я тяжело дышу ему в горло, сжимая его волосы, голову, плечи.

Мои бедра двигаются, требуя большего.

Хотя он обещает «скоро», это «скоро» не наступает. Он оттягивает момент. Исследует меня, переплетает пальцы, вводит их, исследует мои глубины. Вытащив, исследует чувствительность моего клитора, пропускает его между пальцев, потирает его, теребит им, прижимается к нему, касается, и касается, и касается меня, но не достаточно, чтобы я почувствовала разрядку.

Чем больше он меня касается, тем больше я напрягаюсь. Я непрерывно стону, глуша звук в его одежде. В какой-то миг беспорядочное покачивание моих бедер становится не таким ярым, и боже, наконец, он входит в меня тремя пальцами, и я принимаю их, двигаюсь на них.

Безудержно, я хочу кончить от его руки.

‒ О боже, Логан...

Я стону, и звучит это довольно громко.

‒ Тсс, детка. Тише. Кусайся, если нужно.

Мои зубы находят мышцу на его плече и вгрызаются в нее, я чувствую солоноватую плоть и провожу по ней языком, чувствую его, чувствую его кожу и мышцы, которых я касаюсь губами, что приводит меня в неистовство. Все мое тело трясется внутри, прижимаясь к его пальцам, от чего бушующее цунами оргазма внутри меня подходит к самой грани.

Я хныкаю, впиваясь зубами в Логана, я жестко и быстро насаживаюсь на его пальцы, которыми он входит в меня.

А затем, когда я чуть не теряю контроль, он покидает мое тело и трет пальцами по клитору, и я неосознанно выгибаю спину, подавляя крик, с силой сжимая зубы до боли. Рот Логана находит мой, его язык раздвигает мои губы, и он поглощает мои крики, когда я кончаю. Я чувствую жар, все мое естество пронзает молнией, что проходит через все тело, пальцы на ногах скручивает, живот напрягается, вызывая дрожь внутри, а я могу лишь яро насаживаться на его пальцы, крича ему в губы, безуспешно пытаясь успокоиться.

‒ Боже, Изабель, детка, ты кончаешь так красиво, ‒ бормочет Логан. ‒ Не могу дождаться, когда увижу тебя такой голышом подо мной, не могу дождаться, когда ты будешь кричать вслух.

Его голос подстегивает меня, и я не знаю, кончаю я снова или это вторая волна первого оргазма, но я снова завожусь, а его пальцы двигаются быстрее, чем я ожидала, порхая на клиторе.