Разоблаченная

‒ Когда я сказал, что не имел никаких эмоциональных привязанностей, то немного соврал. Я был привязан, в некотором роде, из-за того, как Линна все закончила. Мне не легко доверять кому-то. Но не это было причиной, почему я не хотел ничего долгосрочного с Билли. С доверием к ней было все в порядке, я просто не чувствовал себя достаточно сильным, чтобы двигаться вместе или строить планы, и, полагаю, именно этого она хотела. Я был не против просто встречаться, веселиться, проводить ночь то тут, то там.

Он открывает переднюю дверь дома, отключает сигнализацию и закрывает дверь за нами. В этот момент его собака Коко ‒ массивный лабрадор шоколадного цвета ‒ сходит с ума, лая как заводная.

‒ Сейчас я выпущу Коко, ладно? Готова?

Я киваю и делаю вдох, усмехаясь в ожидании.

‒ Кажется, более готовой я не буду.

Он идет по короткому коридору и открывает дверь спальни. Звук когтей, царапающих древесину, сопровождается громким эхом ласкового восторженного лая, а затем, наконец, на меня несется коричневое пятно размером с медведя. Однако я готова к удару, и лапки Коко размером с блюдце приземляются на мои плечи, ее язык врезается в меня, зарывается мне в нос и пытается добраться до моего языка. Я прикрываю лицо, чтобы избежать ее облизываний, но она следует за мной, наклоняясь, чтобы лизать, лизать и лизать, пока, наконец, мне не приходится оттолкнуть ее. Она вскакивает и фактически обнимает меня, ее лапы скользят по моему плечу, нос увлажняет мое ухо. Я не могу удержаться от смеха и радости от такого бурного приема.

Радость привязанности счастливой собаки ‒ как бальзам на измученную душу, решаю я.

Логан хлопает себя по бедру.

‒ Коко! Хочешь на улицу?

Это привлекает внимание собаки, и она один раз коротко и резко лает и перебегает через дом к задней двери. Он выпускает ее, смотрит, как собака занимается своими делами, а затем позволяет ей вернуться. Она ложится на пол посреди кухни возле плиты, наблюдая за нами своими большими карими глазами.

Логан смотрит на меня.

‒ Хочешь есть? У меня осталось немного шаурмы и половина пиццы.

Он открывает ящик островка в центре кухни, и достает стопку различных меню на вынос.

‒ Или можно заказать еду. Как хочешь.

‒ Что такое шаурма? ‒ спрашиваю я.

‒ Еда среднего востока. Чесночный соус, курица, рис. Потрясающе.

Не хочу признавать, что мое питание всегда было немного... ограниченным.

‒ Оба вкусные.

В основном потому, что я никогда их не пробовала, и не хочу, чтобы Логан уходил из своего дома так скоро.

Он дергает бровью.

‒ Давай я разогрею и то, и другое, ты сможешь попробовать оба и выбрать. Я возьму то, что тебе не понравится.

Он роется в холодильнике и появляется с пластиковым контейнером и большой белой квадратной картонной коробкой. Сбрасывая содержимое контейнера на бумажную тарелку, он кладет ее в микроволновую печь, разогревает и переносит содержимое большой коробки на другую тарелку. Когда шаурма нагревается, запах начинает проникать на кухню, и мой желудок урчит. Я не помню, когда в последний раз ела, и вдруг проголодалась. Микроволновка подает звуковой сигнал, и он подносит тарелку ко мне через остров, кладя на нее вилку.

‒ Попробуй, ‒ говорит он и ставит разогреваться пиццу.

Шаурма, наверно, самое восхитительное блюдо, что я когда-либо пробовала. Пряное, ароматное, острое, чесночное. Я издаю стон при первом же куске, затем при втором. Потом и при третьем.

‒ Так, тебе нравится шаурма, ‒ говорит Логан, ухмыляясь.

Он вытягивает кусочек пиццы с тарелки и аккуратно передает мне так, что кусочек расплавленного сыра протягивается между нами.

Пицца тоже вкусная.

‒ Кажется, я не могу выбрать, ‒ признаюсь я. ‒ Они оба вкусные.

Под нависающей частью острова стоит табуретка, я вытаскиваю ее и сажусь. Логан садится рядом со мной и ставит две запотевшие зеленые стеклянные бутылки с белыми этикетками сверху.

‒ Значит, съедим на двоих, ‒ говорит он и крадет вилку из моих рук, чтобы отломить кусочек шаурмы. Я смотрю, как он ест, потому что даже за едой он великолепен.

‒ Что в бутылках? ‒ спрашиваю я, желая попробовать еще что-нибудь новенькое.

‒ Пиво. «Стелла Артуа», если точнее. Попробуй.

Он передает мне одну бутылку, и я осторожно делаю первый глоток.

Поначалу меня не впечатлило. Оно горькое и немного кислое. Но есть послевкусие, которое приятно раздражает мои вкусовые рецепторы, и я делаю второй более длинный глоток, который дается легче. Прежде чем я это осознаю, выпиваю почти половину бутылки, и моя голова немного кружится и становится неясной.

Логан смеется.

‒ Вау, ладно. Полагаю, тебе понравилась «Стелла». Но с другой стороны, как она может не понравиться. ‒ Он тянется за пиццей. ‒ Попробуй пиццу и запей пивом. Ты больше никогда не взглянешь на кулинарное искусство в том же свете, обещаю.

‒ Я уже изменила свое мнение, ‒ говорю я. ‒ Я всегда была за органическую еду, супер здоровое питание.

‒ Веган?

‒ Что это?

‒ Без мяса, без животных продуктов любого вида. Вроде яиц, молока, сыра, если его произвели из молока, веганы не едят ничего этого.

‒ Почему? ‒ спрашиваю я. ‒ Это же странно.