Разоблаченная

Я швыряю в тебя чайную чашку через комнату. Осколки фарфора разлетаются по всей комнате мелкими кусочками, ударяясь об дверной косяк рядом с твоим лицом, ты останавливаешься и разворачиваешься.

− Ты в своем уме? Ты же могла попасть в меня!

− Я и целилась в тебя, мудак, ты гребаный ублюдок. − Прижимая простынь к груди, я встаю позади тебя. − Кто... нахрен... такой этот Якоб Каспарек? Знаешь почему, Калеб? Потому что это он забирал меня с госпиталя, он, а не Калеб Индиго.

Ты горбишься, опускаешь плечи.

− Хорошо. Я скажу. − Смотришь на меня. − Но ты должна одеться.

− Я никуда не пойду. Начинай рассказывать. − Боюсь, что как только покину комнату, ты выйдешь за дверь, запрешь ее, и я опять останусь в заточении.

И мне кажется, ты понимаешь меня лучше, чем я сама. Ты исчезаешь в моей комнате, вернее, в моей бывшей комнате, − и возвращаешься с моим нижним бельем, бюстгальтером по размеру, платьем и туфлями. Вручаешь все это мне и ждешь.

Я смотрю на него.

− Отвернись, я не буду переодеваться перед тобой.

Ты всего лишь моргаешь и смотришь на меня.

− Ты сейчас серьезно? После всего, что между нами было...

− Ты имел в виду, после всего, что ты сделал для меня? Да. Серьезно. Я − не твоя. И ты не будешь больше смотреть, как я одеваюсь, никогда.

Вздыхаешь, как будто протестуя против нелепости ситуации, ты отворачиваешься от меня. Я быстро одеваюсь, ненавидя неудобное, тесное белье и скромное, форменное платье. Я игнорирую высокие каблуки. Поднимаю подол платья к лифу и разрываю его по центру на дюйм или два, для того чтобы увеличить ширину тесной юбки, делая разрез еще выше. А потом берусь за рукав на одной стороне и отрываю его. Тонкий шов легко расходится, оставляет мою руку голой. Делаю то же самое и с другой стороной. Я улыбаюсь. Так намного лучше.

Он поворачивается.

− Какого черта ты вытворяешь? Это было платье за десять тысяч долларов, сшитое под заказ для тебя.

− Мне все равно, Калеб. Я больше не буду носить твою одежду. И я больше не буду выглядеть так, как ты того хочешь.

− И твои волосы...

− Не тебе решать.

Вздыхаешь.

− Хорошо. − Садишься снова в кресло Людовика XIV. Закидываешь ногу на ногу. − Что ты хочешь знать?

− Кто такой Якоб Каспарек?

Тишина. Ты смотришь сквозь меня. Твой взгляд смягчается и направлен вдаль.

− Я.