Разочарованные (СИ)

Но девушка не идёт у него на поводу, а задаёт ему встречный вопрос:

– А ты? Почему в столь позднее время ты не у себя в башне?

– Могу себе это позволить, – просто отвечает он.

– Я тоже! – с вызовом отвечает она.

– Думаешь, мы похожи? – в темноте она не видит, как блестят его глаза.

– Ну если ты забудешь, что я маглорожденная, то да.

– Серьезно?

– Ну да! Руки две, ноги у нас две, голова и все такое. Так что да, мы похожи, Малфой.

– У меня есть член, а у тебя? – спрашивает Драко.

– Малфой! Я ведь серьезно с тобой разговариваю!

– Я спрашиваю на полном серьезе!

– Будто ты не знаешь, что у меня там! – повышает голос Гермиона.

– Научно выявлено, что мы разные, – подытожил Драко.

– Нет! – категорически не соглашается с ним гриффиндорка. – Это все физиология, а я…

– А я могу себе это позволить! – повышает он голос и делает шаг к ней. – Я могу позволить себе поздно лечь, – ещё один шаг, – или поздно встать, – два шага к ней. – А знаешь почему? – он подошёл так близко, что касался ее грудью.

– Потому что ты Малфой? – цинично предполагает она.

– Я тебе отвечу, – продолжает он не слыша ее. – Потому что я одинок. Потому что у меня никого нет. Никто во мне не нуждается, Грейнджер, – она издаёт сдавленный вздох, а может быть и выдох, но он продолжает. – Никто поздно ночью не скажет мне, что уже поздно и надо ложиться. Никто рано утром не поинтересуется, как прошла моя ночь и что мне снилось, – он смотрит прямо в глубину ее глаз, чтобы убедиться, что она понимает его. Он хочет увидеть в них понимание, но видит только сочувствие. – Потому что я один. И так всегда, Грейнджер. По-другому не будет, – немного помедлив, он добавил. – Никогда.

А затем развернулся и ушёл, оставив лёгкий шлейф одеколона. Время шло, а Гермиона стояла и стояла. Кожа покрылась мурашками от холода, губы слегка посинели, а девушка все никак не могла поверить, что Малфой позволил ей заглянуть под маску, которую носил. Грейнджер чувствовала, что коснулась чего-то личного. Она почувствовала необъяснимый прилив нежности к этому слизеринцу. В душе что-то колыхнулось, будто она это уже слышала или знала.

Она выбежала и побежала так быстро, насколько это позволяли каблуки. Пару раз она даже упала, но ее это не остановило.

– Малфой! – влетела она в их гостиную.

Она чувствовала, что должна ему что-то сказать, а лучше, чтобы он что-то ей рассказал. Девушке казалось, что он говорил не о себе, а о ней. Она тоже чувствовала себя одинокой. У неё было столько вопросов, а ответов не было. Но в одном она была уверена – если кто-то и может ей помочь, то только он, Малфой.

Она стучится к нему в комнату, но он не открывает. Выждав пару минут, она сама отпирает дверь в его комнату, но его там нет. Девушка не может себя пересилить, поэтому не заходит дальше, а при помощи магии закрывает дверь. И в ванной комнате его нет.

Тогда она решительно спускается и садится на диван, взглядом буравя портрет, который одновременно являлся дверью. Он обязательно вернётся в башню, и тогда Грейнджер устроит ему.

Время шло, за окном начало светать, но его все не было. Сонные глаза начинали слипаться, и Гермиона их истерично терла. Встав с дивана, она попрыгала, чтобы размять затекшие ноги. Взгляд упал на часы – половина шестого.

– Он не придёт, – прошептала Гермиона в пустоту.

Уныло она поднялась к себе в комнату, твёрдо решив, что сегодня вечером она точно с ним поговорит.

Проснувшись по будильнику, Гермиона привела себя в порядок и спустилась вниз. Малфоя не было, поэтому девушка, поудобнее устроившись в кресле, принялась читать книгу, что подарила ей Джинни. Гермиона запомнила номера страниц, что можно было повторить, но сейчас она читала советы. Не по красоте, а просто советы, как перебороть себя, как научиться подавать себя, как стать увереннее.

Гермиона читала и восхищалась этой женщиной и ее проницательностью. Каждая строчка, каждое слово было буквально про неё – Гермиону Грейнджер. У автора тоже в детстве были два друга, но они не сохранили дружбу – один уехал далеко-далеко, а со вторым автор встречалась, и в итоге ни отношений, ни дружбы.

– И у меня также, – шепчет Гермиона.

Гермиона внимательно читала, примеряя те или иные ситуации на себя. Она взвешивала все за и против. Ее внимание привлек скрип петель, которые извещали о том, что портрет открылся.

– Ну ты и сволочь! – в вошедшего тут же летит подушка.

– Как-будто зашел в родные подземелья! – отшутился вошедший человек.

– Блейз? – удивилась Гермиона.

– Я обижусь, если ты скажешь, что мне не рада.

– Прости, я думала, что это Малфой вернулся, – оправдалась Гермиона. – А где он, кстати? – как бы между прочим спросила Гермиона.

– Весь в делах, – загадочно улыбнулся Блейз. – Это все, что я знаю. – Гермиона закатывает глаза, показывая, что не верит ни единому слову мулата. – Да, кошечка, – улыбается Забини. – Драко не всегда передо мной отчитывается.

– Все в порядке, Блейз, – улыбается Гермиона.