Разочарованные (СИ)

Она снова осталась одна.

Рождество – семейный праздник, но она еще никогда не была так одинока.

Она высматривала его, потому что с ним было спокойно. Потому что хотела ощутить ту волну спокойствия и уверенности, которую излучала его сильная фигура.

Гермиона случайно заметила, как его широкие плечи, обтянутые в атлас, скрылись в дверном проеме. Но он был не один – Теодор Нотт и Драко Малфой тоже вышагивали рядом.

Определенно, они что-то замышляли, и Гермиона почувствовала острую необходимость подслушать. Но чьи-то влажные пальцы обвили ее запястье, не дав последовать за трио.

– Спешишь?

Гермиона обернулась на наглеца. И ее брови поползли вверх, потому что это был не наглец.

– Астория, – процедила сквозь зубы экс-Грейнджер.

– Гермиона, – сухо кивнула экс-Гринграсс.

– Убери руки.

– А ты убирайся из моей жизни! – шипит Астория, практически вплотную приблизив губы к ее лицу.

– Без тебя разберусь, – Гермиона пытается освободить свою руку из плена ее цепких пальцев.

– Тебе же Драко велел убраться!

– Обязательно, – в ответ рычит гриффиндорка. – Сама жду не дождусь, когда этот цирк закончится!

– Нет, убирайся сейчас! – настаивает Астория.

– Не лезь в мою жизнь!

– Это ты лезешь в мою! – плюется жена Драко. – Ты разрушаешь мою жизнь!

– Астория, ты с ума сошла! Я с тобой даже не разговариваю!

– Думаешь, я не знаю, что ты раздвигала перед ним свои грязные ноги?

– Можно подумать, он меня спрашивал! – парирует Гермиона,

– И тебе хватает наглости говорить мне об этом в лицо!

– Ну тебе же хватает такта об этом спрашивать.

Между девушками искрится напряжение. А потом Астория шепчет:

– Пожалуйста, не забирай у меня Драко.

– Ты в своем уме? Я…

– Я вижу, как он смотрит на тебя, – шепчет Астория. – Он не замечает меня, – качает головой девушка. – Он перестал спать со мной.

Гермиона отказывалась это понимать. Категорически не хотела, чтобы хотя бы отдаленно, но это было правдой. Хотя самая эгоистичная часть ее души желала этого.

– Я уеду, – кивает головой Гермиона.

Тихое «спасибо» от Астории ударится ей в спину, но Гермиона его не услышит. Гриффиндорка решила не тянуть резину и не играть на собственных нервах, поэтому поднялась в свою спальню.

Она пришла в этот дом ни с чем, ни с чем и уйдет. Еще с вечера она попросила, чтобы Тинки принесла ей сумку. Ту самую, с которой она скрывалась с друзьями по лесам.

Но было сложно проститься. Слишком много воспоминаний. Слишком много боли. Минутки счастья.

Ее шаги эхом отлетали от стен мэнора. По закону подлости, единственный камин, что работал в доме, был в кабинете. Уже не Люциуса, а Драко.

Порт-ключей осталось слишком мало, а трансгрессировать самостоятельно ей было страшно. Она была в себе не уверена. Поэтому она надела самую теплую мантию с самым глубоким капюшоном, чтобы скрыть свое лицо. Мало будет хорошего, если ее опознают в Дырявом котле.

Гермиона не знала, куда ей деться и что делать дальше. Вот бы к ней тоже приехал большой двухъярусный автобус, как тогда к Гарри, когда он перешел на третий курс. Она ведь тоже попала в беду, неужели она не заслуживает помощи?

Она устала спасать себя сама.

Чем ближе она подходила к кабинету, тем сердце начинало биться все отчаяннее. Хотелось развернуться и убежать, но Гермиона четко понимала, что выход только один – в кабинете.

– Нотт, – вырвалось у девушки, когда она зашла внутрь.

– Миссис Малфой, – парень отсалютовал ей бокалом, потом жадно пригубил.

Пить не хотелось вовсе, но Блейз предложил одну увлекательную авантюру, и он не мог не согласиться.

– Куда-то торопишься?

– Не твое дело, Теодор, – огрызнулась Гермиона. Его тут еще не хватало. Ну что за закон подлости – единственный выход тут, а между ним и ею был Теодор!

– Все, что касается тебя, касается и меня.

– Больше нет, – тихо ответила Гермиона, отводя глаза в сторону.

По-прежнему больно.

– Если бы у меня не отобрали маховик времени, я бы обязательно вернулась в тот день, когда сбежала к тебе.

– Я так рад, – кривит Нотт губы.

– Но я бы предпочла умереть, – она смело встречает его яростный взгляд.

– Нет.

– Или вернулась бы еще дальше, в Хогвартс, – поневоле повышает девушка голос. – Чтобы умереть на полу в ванной и никогда не узнать, что ты оказался…

– Хватит! – перебивает он ее. – Замолчи!

– Правда глаза колет?

– Не говори так!

– А разве я не права?

– Молчи или я…

– Что ты? – кричит девушка, обхватив собственные плечи.

– Или я заставлю, – произносит юноша, поиграв желваками на своих скулах.

– Вот, значит, как, – потеряно реагирует девушка. – Кем ты стал, Тео? – Гермиона почувствовала, как влага стала собираться в уголках глаз и поспешно отвернулась, чтобы смахнуть ее. – Вспомни, как ты боялся сделать мне больно? – шепчет Гермиона. – Ты так боялся стать похожим на Малфоя, но чем сейчас ты от него отличаешься?

Тишина. Столько невысказанных обид и непролитых слез.

– Ты тоже делаешь мне больно, Нотт.

И это заставляет пол под его ногами пошатнуться.

– Тоже? – переспрашивает слизеринец.

– Мне нужно уйти, – у Гермионы нет никакого желания продолжать разговор. Она слишком многое ему показала.

– Тоже? – он перегородил ей путь.