Разочарованные (СИ)

– Пусти, – устало просит Гермиона.

– Тоже?

Она не может выдержать взгляд синих глаз и опускает свой. Но ему нужен ответ – громкий и четкий. Но она по-прежнему молчит. Указательным пальцем приподнял ее подбородок, вынуждая посмотреть на него. А в ее глазах – разочарование. Уже не боль и даже не гнев. Пустота. И от этого больно.

– Ты принадлежишь мне, – прошептал он в самое ухо. – Ты моя, – его слова вызывали мурашки. – И никто не смеет причинять тебе боль.

– Кроме тебя? – не смогла удержаться Гермиона.

– Именно, – кивнул парень и резко прижался к ее губам, предупреждая очередное едкое уточнение.

Эти губы были созданы для любви, как и сама девушка. Вот только сейчас они делали больно. Снова.

Гермиона недовольна таким поворотом событий, поэтому пытается протестовать. Но парень даже не замечает ее попыток. Закрыл глаза, словно абстрагировался от внешнего мира, он наслаждается моментом, а ее кулачки, неустанно бьющие по его спине, лишь добавляют остроты.

– Пусти, – шепчет Гермиона, когда он перестал терзать ее губы.

– Останься, – просит он.

– Не могу.

– Не можешь?

– Не хочу, – поправила она саму себя.

У нее уже был новый план, который она обязана воплотить в жизнь. Все ради победы. К черту все, даже собственную гордость. Историю ведь пишут победители.

Вот только у парня, что не давал ее уйти, удерживая в объятиях, были совсем другие планы.

– Что ты делаешь? – шепотом спрашивает Гермиона, когда мантия начинает скользить по плечам и падать вниз.

– Беру тебя, – ответил он, сверкнув опасным огоньком в глазах.

– Я не вещь! – она пытается остановить его руку, что очерчивает декольте платья. – Нет!

– Ты моя, – напомнил он. – Моя собственность, – шепчет он ей в самые губы. – И я буду делать с тобой все, что захочу, – и в доказательство своих слов он ее кусает за шею.

– Нет, пожалуйста, – упирается девушка ладонями в его грудь.

– Да ладно тебе, Грейнджер, – усмехается парень. – Мы хорошо знаем, что каждое твое «нет» я умею превращать в «да».

Что-то ее напрягло, но прежде, чем она смогла продолжить свою мысль, парень снова увлек ее в головокружительный поцелуй. И Гермиона позволила себе прикрыть глаза. Всего лишь на мгновение.

Это был ее Нотт, ее розовая мечта, принц, что должен был спасти ее из высокой башни замка. Ее нежный Нотт, который всегда так трепетно ее касался. И сейчас она всего лишь на мгновение потеряла контроль над собственным телом, а когда пришла в себя, то была уже прижата его крепким телом к полу.

И все равно что-то не так. Он не говорил с ней, не задавал такие глупые, но милые вопросы, наподобие – можно ли ему коснуться ее или хорошо ли ей. Его движения были слишком резкими для человека, что чувствовал себя недостойным ее.

Секс не приносил удовольствия. Не ей. Его глубокие толчки приносили ей боль. Он так спешил, что практически насухо вставил.

– Тео, мне больн…

Но он не дал ей договорить, прикрыв ладонью ей рот. Ее глаза широко распахнулись, и понимание начало медленно просачиваться в кровь. И он понял, что она поняла. Можно было перестать ломать комедию.

– Да ладно, Грейнджер, когда парочки ссорятся, то потом обязательно бурно мирятся. Всегда хотел взять тебя в кабинете.

Это был страшный сон. Кошмар. Ад, придуманный лично для нее. Но это была реальность со своими яркими отпечатками мужских ладоней на ее бедрах.

– Нет! Нет! – закричала девушка.

– О да, Грейнджер, – рассмеялся парень. – Я всегда беру свое.

– Я не твоя, – запротестовала Гермиона. Опять эти жалкие попытки выбраться из под него.

– Моя, – уверенно заявил он и хорошенько крутанул бедрами, заставив девушку замолкнуть. – И ты всегда будешь моей, – очередной глубокий толчок вызывает у девушки болезненный стон. – Потому что я вот тут, – он коснулся пальцем виска, – в твоей голове. В тебе.

– Помогите! – завопила Гермиона. – Кто-нибудь, на помощь!

Он рвано рассмеялся, а затем его рука сжала ей горло.

– Сейчас Рождество, глупышка, гости и не заметили, что хозяйки нет на празднике.

– Тинки! Помоги мне! – Гермиона не оставляла надежду на спасение.

Надежда единственное, что у нее никто не сможет забрать.

– О, я запретил домовикам тебе помогать, и они ни за что не прервут нас, – его смех заставил внутренности сжаться в комок.

– На помощь!

– Грейнджер, прекрати, пользуйся ртом по назначению, а то у меня упадет.

– Пом…

Но он лишил ее голоса, применив Силенцио.

– А продолжишь брыкаться, я к тебе еще и Петрификус тоталус применю, – пообещал юноша.

И Грейнджер проиграла битву. Но не войну. Тело расслабилось, и Гермиона потухшим взглядом стала смотреть в потолок.

– Разве ты не этого хотела? – глумился парень. Но он не учел одного – пусть Гермиона и не может бороться с ним физически, но вот ее язычок ранил сильнее кинжала.

– В этот раз мне хотя бы не нужно представлять его на твоем месте, Малфой, – выплюнула Гермиона. – Ты все сделал за меня, – и она уставилась в глаза парня.