Разочарованные (СИ)

– Но цветы и вправду красивые, – согласился Блейз. – Моя мать сказала посадить их там, где мое сердце найдет покой.

– И ты выбрал Малфой-мэнор? – удивилась Гермиона.

Блейз понял, что она не поняла. Как и в Хогвартсе.

– Что ты тут делаешь? – опомнилась Гермиона.

– Сегодня собрание Пожирателей.

– Да, но… Ты тоже? – ахает Гермиона.

– Да.

– Зачем?

– Хочу защитить кое-кого.

– Ей повезло.

– Она не знает, что я за ней присматриваю.

– Тогда она дура, – бросает Гермиона. Она бы никогда и не подумала, что когда-то процитируе сумасшедшую Лестрейнндж, но пришлось: – Беги.

– Что? – не понял мулат.

– У тебя есть выбор, Блейз, которого нас лишили. Беги от всего этого, пока можешь, – а сейчас она процитировала Люциуса.

Тишина.

– Я хочу тебе кое-что сказать, – нарушил Блейз тишину.

– Что же? – мягко улыбнулась Гермиона.

– Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Блейз, – она тепло посмотрела на мулата. – С самой первой встречи, с самого первого взгляда я испытываю к тебе симпатию.

– Нет, – покачал головой Забини. – Ты не поняла. Я люблю тебя, – серьезно сказал парень.

– Нет, – Гермиона подняла руку, останавливая его. – Ты не можешь любить меня, – улыбка стала грустной, – а если это правда, то мне жаль.

Ему тоже было жаль.

– Мне нужно идти. Спасибо, – попрощалась гриффиндорка.

Она плакала, когда уходила. Не хотелось терять последнего друга.

Но вечер снова преподнес ей сюрприз, когда она увидела, как Реддл вальяжно сидел в кресле.

– Что ты забыл в моей комнате?

– Угадай.

– Я не буду с тобой спать.

– Я и не собираюсь с тобой спать, – усмехнулся Волан-де-Морт.

– Тогда чт…

– Я тебя трахну и уйду, – он встает с кресла, и Гермиона готова закричать от ужаса.

– Ты убил Люциуса, я не буду с тобой… трахаться.

– Я его убил?

– Ты отдал приказ?

– Верно, – кивает Реддл.

– Монстр, – плюет девушка.

– Нет, я просто палач, – хмыкает Том.

– Пожалуйста, кто это был? – Гермиона вцепилась пальцами в его мантию.

– Ты ведь знаешь, – его пальцы начинают расплетать ее волосы.

– Я добровольно приду к тебе, если ты принесешь его голову мне, – отодвигается Гермиона.

– Не ты диктуешь условия!

– Не дам, пока не выполнишь условие.

Он хочет пальнуть в нее заклинанием, но нить на запястье не позволит. Хочется ее придушить, но опять-таки не сможет. Он рычит от беспомощности, а она улыбается. И он делает ей больно.

– Я отдал приказ, Долохов убил, – начинает Реддл. – А знаешь ли ты, кто меня просил об этом?

– Я тебе не верю. Никто не может тебе приказывать.

– Смотри, – он поднимает рукав мантии, чтобы показать кольцо вокруг кисти. – Знаешь, что это? – Она кивает. – У меня не было выбора.

Обманывает. Нотт не просил его об этом. Это была просто договоренность, но Реддл решил проявить инициативу.

Ее аж трясет от желания узнать, кто это был.

– Имя, – просит она.

– Будет больно.

– Имя, – умоляет Гермиона.

Он наклонился и чуть ли не по буквам прошептал, выбивая почву из под женских ножек:

– Теодор Нотт.

Она пронзительно закричала, словно банши, и упала на пол, к его ногам.

– Запомни, где ты сейчас. Повторишь скоро, – Реддл, как обычно, исчез в окне, расстворившись в темноте.

Она потеряла сознание, боль была слишком сильной. Но теплилась надежда, что это все обман, очередная уловка.

Но черная полоса для Гермионы только начиналась. Она уверенно следовала плану, но теряла нечто большее, чем друзей. Она теряла себя.

Утром она встретится с Ноттом, который будет пить чай в гостиной.

– Что ты тут делаешь? – холодно спросила Гермиона, сбивая его с толу своей отчужденностью.

– Темный Лорд просил явиться, но его все еще нет.

– Понятно, – она хочет уйти, но он не позволил.

– Что-то случилось? – он разворачивает ее к себе.

– А разве что-то случилось?

Он долго смотрит на нее, но не может угадать.

– Я принес тебе бумаги на дом, – он протянул ей пергамент.

– Мне ничего не нужно, спасибо.

– Это мое поместье, и я хочу, чтобы…

– Зачем?

– Логично, что через год, когда у тебя закончится траур, я на тебе женюсь.

Совсем нелогично.

– Я практически нашел то, что искал, – улыбнулся Тео. – Скоро все это закончится, – прошептал он ей на ухо.

– Все нашел?

– Все, – довольно выдохнул Нотт.

– Но какой ценой? – горько спрашивает Гермиона.

– Да что случилось?

– Ты думал, я не узнаю? – шипит Гермиона, отталкивая его.

И Нотт понял, что Реддл его подставил.

Он смотрит в ее глаза, но больше не видит там собственного отражения.

– Я могу все объяснить, – шепчет Слизеринец.

Делает шаг к ней, но она вытягивает руки, останавливая его.

– Ты так боялся потерять меня, – произносит Гермиона сухим, безжизненным голосом, – но сможешь ли ты жить с моим безразличием?

– Не поступай так с нами, – просит он.

Она лишь качает головой и, собрав все свои силы, пытается уйти с гордо расправленными плечами.

Но он в несколько шагов нагоняет ее и кладет свои ладони на ее плечи.

– Ты делаешь себя несчастной.

– Все равно счастливой стану, – обещает ему девушка.

Его прерывистое дыхание щекочет ей затылок:

– Даже если без меня?

Она вылетела из гостиной, сжимая в руках документы на его родовое поместье. Она и подумать не могла, что совсем скоро они ей могут понадобиться.