Разоренное гнездо

Вот оно! Упускать случай было нельзя!

– Рит, но ты же не приглашаешь меня поужинать, когда делаешь это вне дома. Из этого я сделал вывод, что моя компания тебе не так уж интересна, не хотел навязываться.

– Это когда же я ужинала вне дома и не пригласила тебя? – растерялась жена.

– Ну, например, когда ты покупала какие-то ботинки в «Ассамблее». Алиса сказала, что вы собираетесь поесть в тайском ресторане. И я не оказался в числе приглашенных.

– Но мы не ужинать ходили, а обувь покупать, это большая разница, – густо вспыхнула моя жена, – еда – это уже скорее заодно…

– Да я не обижаюсь, не подумай, ешь, где тебе удобно. Имеешь право, – с этими словами я пошел в комнату своей дочери, но сквозь мозаичное стекло двери свет не пробивался. Хорошо, подождем.

Алиса появилась около одиннадцати, и сразу возле нее возникла ее мать. Она задавала вопросы и суетилась вокруг девочки так, что дала мне лишний повод думать о том, что я не зря собирался задать дочери интересующий меня вопрос. В конце концов, я отстранил Алису от матери, взяв ее за локоть, и довольно грубо сказал:

– Рита, дай мне минутку, потом будете говорить о чем хотите.

Когда мы остались одни в комнате Алисы, она несколько секунд нервничала, не понимая, что мне от нее нужно.

– Не дергайся, цыпленок, – криво улыбнулся я, – я тебе задам только один вопрос, ты ответишь, и на этом все.

– В чем дело, папа? Я ни в чем таком не замешана, никакие запрещенные мероприятии не посещаю, и я имею право приходить домой в такое время, даже полуночи еще нет, тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?

– Нет, цыпленок, меня интересует другое, – я уселся за ее рабочий стол. – Ты помнишь тот вечер, когда ты пошла с мамой покупать обувь в «Ассамблею»?

– Ну в общем и целом, – растерянно ответила Алиса.

– А точнее? Помнишь или нет?

– Ну, па, у меня сейчас все дни и вечера похожи друг на друга, – затянула свою песню дочурка, – мы никуда не ездим, у нас так мало развлечений. У меня уже все слились в одну вереницу. А ты хочешь, чтобы я вспомнила что-то конкретное.

– И все же постарайся, – настаивал я, – где вы тогда с мамой ужинали? В тайском ресторане?

– Ну да… – окончательно потерялась моя дочь.

– Что заказывали?

– Не поняла…

– Повторяю вопрос: что вы ели? Конкретно. Что вы ели? Какой был ваш заказ? Мне это надо знать.

– По работе, что ли? – Алиса, кажется, свободно вздохнула.

– По работе, конечно, – подхватил я, – итак, что вы ели?

– А ты что, открываешь тайский ресторан? Тебе-то зачем их меню?

– Ближе к теме, дочурка.

Алиса смутилась. Глаза ее забегали, на губах появилась дурацкая ухмылка.

– Может, я позову маму, и она тебе ответит? – предложила она.

– А может, тебя там просто не было?

Мою девочку будто ошпарили кипятком, и мне даже стало ее жалко. Ее поймали на вранье, и ей уже представлялись страшные картины: как выкручиваться между отцом и матерью.

– Как тебе между Сциллой и Харибдой, бедная девочка?

– Па, я-то что? Думаешь, мне так охота было с ними там сидеть, слушать их нудные разго-воры?

– Чьи? Не понял. Ты сказала, что вы были с мамой, а теперь упоминаешь ее во множественном числе. Это как понять?

– Ну мама встретила нашего Виталика в торговом центре, сказала, что мы идем обедать в тайский ресторан, он выразил желание присоединиться, а я сочла, что лучшего повода ускользнуть у меня уже не будет. Ну что тут криминального? У вас свои разговоры, мне от них тошно и скучно. Я просто смылась.

– А где вы встретили Виталика?

– Его мама встретила, пока я заходила в «Бьюти-лайн». Когда я вышла, она сказала, что они с Виталиком случайно столкнулись, и он уже пошел заказывать столик. Ну тут я и слиняла.

– То есть сама своими глазами ты Виталика не видела?

– Нет.

– И мама не возражала, что ты уйдешь?

– Да что ж она, зверь какой? Она что, не понимает, что мне с ними будет скучно? Ты скажи, кто из нас что сделал не так. Если кто в чем виноват, так объяви, в чем именно.

– Да нет, все нормально, – сказал я, – обувь хоть купили? Где?

– В «Балдинини», повезло, там еще скидки были.

– Ты, кстати, не замечаешь, что Мона уже пять минут у двери орет? Вы, две зоозащитницы, вообще кормите эту несчастную кошку? Или мне стоит ее в «Матрешку» забрать?

– Ага, сейчас, кто б ее тебе отдал, – заявила дочь, открывая дверь, под которой действительно громогласно митинговала Мона, – несчастную нашел! Мы не наедаем столько, сколько она сжирает своих элитных кормов. Так еще и рожу воротит, зараза такая.

– Ну тогда заберу ее в «Матрешку», будет рыбные котлеты кушать, очень вкусные, кстати сказать.

– Поняла? – обратилась Алиса к Моне. – Пойдешь жить в ресторацию. И спать в кроватке больше не будешь. Митинг она тут устроила, позорит меня перед отцом.

– Ну, может, для нее это будет и не самый худший вариант? – поиздевался я.

– Ага, помечтай, – сказала дочь и подхватила кошку на руки.

Директором управляющей компании оказался довольно молодой парень, который с первого взгляда мне показался вполне собранным, дисциплинированным и даже не совсем равнодушным к своей работе. После того как мы представились друг другу, он предложил: