Разорванная паутина

– Простите меня, Ваше Императорское Величество, но я не могу.

Глава 9

Полнейшая тишина внезапно воцаряется в саду.

Жрица Мия широко распахивает глаза, а ее рот раскрывается от удивления и ужаса одновременно. И мне вовсе не нужно смотреть по сторонам, чтобы понять, что и остальные присутствующие тоже потрясенно смотрят на меня.

Император повторяет мои слова с насмешкой в голосе:

– Вы. Не можете.

Это звучит как неприкрытая угроза.

Я с трудом сглатываю, и у меня резко пересыхает в горле, от раздражения напрягаются плечи. Так вот о чем говорил Бездушный! Род Ялаенгов никогда не смирится с тем фактом, что не может что-то получить. Они не привыкли, чтобы им отвечали отказом.

Мое внимание привлекает некое движение на периферии зрения. Императорские солдаты тянутся к рукояткам мечей, висящих у них на поясах.

Я вспоминаю о строгих законах Эвейвина, диктующих поведение в присутствии королевской семьи. До того пожара в чайном домике, после которого все переменилось в моей жизни, я ни за что не позволила бы себе повысить голос или поднять меч на принца Эвейвина. А с тех пор я уже совершила и то и другое, и у меня вовсе нет желания опускать голову и подчиняться еще одному правителю, который полагает, что он лучше меня, я все-таки не дурочка.

Пока я могу избегать опасностей, угрожающих моей жизни или жизни Саенго, традиции и обычаи Ньювалинской империи нужно уважать и соблюдать. Под платьем у меня спрятаны два ножа, ведь я ни за что не согласилась бы показаться в самом сердце империи безоружной. Однако ножи припасены на самый крайний случай. Пока же я все еще считаюсь здесь гостем и собираюсь напомнить об этом.

Как учила меня Кендара, заставив поступить на обучение в Гильдию королевы, иногда куда лучше, когда тебя недооценивают.

– Я хотела сказать, Ваше Императорское Величество, что я не знаю, как это сделать. – Я снова опускаюсь на колени, низко кланяясь. – То, что я сотворила со своим фамильяром, произошло в момент моего отчаяния, когда мною повелевали инстинкты, а не мои навыки. Прошу, простите мне мое невежество.

Тишина растворяется, обращаясь в череду перешептываний. Я остаюсь стоять на коленях, ожидая вердикта и уставившись на мраморный пол, сияющий в свете сотен фонарей.

К моему удивлению, отвечает Киша:

– Ваше Императорское Величество, вы добрый и справедливый правитель. Девочка узнала, что является целительницей душ, всего несколько недель назад, и, как сказал Его Императорское Величество, со времен самой Сури никто не встречал целителя душ. У нее нет никаких способов для изучения собственного ремесла. Однако я уверена, что благодаря вашей поддержке она станет самой верной вашей слугой.

Я пытаюсь скрыть негодование, вызванное тем, что от меня ожидают службы императору. Я даже не ньювалинский шаман. Я эвейвианка, рожденная шаманом. Ничего не изменится лишь потому, что они решили, что я целительница душ. Я не вещь, которую кто-то может просто-напросто присвоить.

– Девушка рядом с вами является вашим фамильяром, не так ли? – спрашивает император. – Тогда вы могли бы показать нам, что почти здоровы. Мой личный лекарь сказал мне, что вам удалось сдержать распространение ее инфекции.

И снова новая волна перешептываний прокатывается по толпе, на этот раз громче, чем раньше. Я стискиваю зубы, потому что моя злость, похоже, побеждает страх. Он с таким же успехом мог рассказать всей Ньювалинской империи, что Саенго является моим фамильяром. Киша сказала, что причинение вреда фамильяру другого шамана считается смертельным грехом, однако я не готова поверить в то, что каждый здешний шаман разделяет эту точку зрения, и уж тем более враги рода Ялаенгов.

Мне хочется отказаться и напомнить императору, что мы с Саенго не его слуги, и даже если бы мы служили ему, мы не животные, выдрессированные выступать по команде их хозяина.

Однако лучше для нас пережить этот вечер, поэтому я говорю:

– Разумеется, Ваше Императорское Величество.

Медленно поднимаясь на ноги, я поворачиваюсь к Саенго. Она выглядит спокойной, однако ее страх и злость прокатываются эхом через ментальный мост между нами. И несмотря на все это она тянется к моим рукам, неподвижно висящим вдоль тела.

– Все в порядке, – шепотом говорит мне Саенго.

Гнев наполняет меня. Сплетни о сегодняшнем вечере разлетятся по всем землям, и все, кто считает меня угрозой, теперь узнают, на кого объявлять охоту. Я не смогу скрыть Саенго от других так же, как остальные шаманы прячут своих фамильяров. Она мой друг.

Мое ремесло тут же отзывается на эмоции, разливаясь жаром под кожей. Я чувствую каждую душу вокруг нас. Мои руки сжимаются на руках Саенго, когда я заставляю себя снова проглотить гнев.

– Целительница душ, – снова обращается ко мне император. По тону его голоса я понимаю, что это последнее предупреждение.

Кивая головой, я расслабляю пальцы и осторожно прижимаю их к груди Саенго, к месту над шелковым воротом ее платья. Я закрываю глаза, чтобы не видеть таращащихся окружающих, когда по моему телу прокатывается тепло, и Саенго замирает.