Разорванная Земля

— Конечно, — искренне удивился Акудник. — Ты же слышал. У них мой брат. Скоро я его снова увижу, и пусть весь мир горит синим пламенем.

* * *

Съехав из центрального района, военные разбили лагерь на пустыре, между Скобелево и бараками промзоны. Зелёные брезентовые палатки стали прибежищем как для них, так и для всех тех, кто решился отправиться вместе с ними. А это, к слову, были не только те, кто пережил атаку на Замок, но и новые переселенцы. Слухи о том, что солдаты дали отпор мутантам и людям Гангрены, распространились по городу словно лесной пожар, и только за последние два часа к ним присоединилось ещё человек пятьдесят.

За эту ночь Метисов не досчитался около двадцати солдат. И это было крайне неприятно. Часть погибла от рук Зиверга, втёршегося к ним в доверие под чужой личиной. Часть на воротах. Были также и другие потери, вроде сержанта Долохова.

Когда Бугай понял, точнее вспомнил, что именно его руками проклятый душман расправился с товарищами, его вырвало, а потом он скрылся в своей палатке, чтобы никого не видеть. Даже Полина не решилась зайти к нему. Вот почему ей пришлось находиться в другом месте — в шатре командования, где помимо неё собрались и другие знаменательные личности.

Одним из них был генерал-майор Виктор Гробченко. Говорящая фамилия, с неодобрением подумала девушка, исподтишка разглядывая этого человека. Судя по внешности, он был весьма неприятной личностью — не просто суровый, а жестокий, не просто солдат, а фанатик. И даже признаки седины на висках не делали его мягче. Высокий и широкий словно шкаф, с классической для людей его профессии квадратной челюстью. Пожалуй, он мог бы легко расстрелять толпу людей, если бы пришёл приказ. Мясник, одним словом. Странно, что Метисов был совсем другим — принципиальным и правильным. И какая причуда судьбы сделала союзниками столь разных людей?

Помимо Гробченко в шатре находились Олег Метисов, Дмитрий Кашкин и Фёдор Белоус. Последний только недавно уложил в палатке свою дочь, которая как и он этой ночью не спала ни часа. Сам учёный держался на энергетиках, которыми его снабдили военные. Когда под вечер он вернулся к Шурочкину и застал Долохова уже мёртвым, им пришлось провести вместе самые неприятные часы в жизни профессора. Чтобы отвлечь дочурку, Белоус тихим голосом рассказывал ей сказки, но краем глаза видел, что Шурочким не отрываясь смотрит на погибшего друга, лежащего под деревом на пригорке. Ужасно, просто ужасно. А потом к ним подъехали фургоны Центра-0. Это было около пяти утра.

Как и предполагал Белоус, таймер включения нагрузки срабатывал каждый час, сберегая энергию. Только это позволило аридиумному модулятору открыть проход в город. Когда первая бронемашина проехала сквозь ворота, её сразу же атаковали люди почившего Барона, совсем сбрендившие то ли от страха, то ли от безнаказанности. Гангрена, а это был он, не ожидал, что перед ним окажется мини-войско, вооружённое до зубов. Поэтому когда третий фургон оказался по эту сторону барьера, он сразу же пошёл на попятную: отдал своим неандертальцам приказ отступать, и они растворились в ночной мгле. Затем была пугающая поездка под чёрным созданием Бездны, встреча с несколькими Искажёнными на дороге и спасение обитателей Замка. Насыщенная, в общем, ночка получилась, с кривой ухмылкой подумал профессор. И вот теперь ему нельзя было даже прикорнуть. Требовалось его присутствие на совещании самых осведомлённых и опытных.

— Итак, — произнёс генерал, стоя над развёрнутой полевой картой времён Родины, — что мы имеем, товарищи? В город проникла банда душманов, власть пошла по пи… — косой взгляд на Полину и моментальная поправка, — посыпалась. Наша главная цель находится неизвестно где, а беглец, за которым мы охотимся, возможно, скоро снова сбежит. Я правильно всё изложил, полковник Метисов?

— Не совсем, товарищ генерал-майор. Гурам говорит, что парень обещал вернуться. Нужно только назначить ему точку встречи.

— Ну да, твой капитан, нарушитель субординации и устава. Помню его. Как его фамилия?

— Шеварднадзе.

— Точно. И какого ху… чёрта, он отпустил преступника? Объясни мне это?

— Легко, — кивнул Метисов. — Он не знал, успеете ли вы прийти к нам на помощь. И поэтому идея заручиться силой полностью функционирующего артефакта показалась ему наименьшим злом.

— Вот как, — протянул генерал, — наименьшим злом, значит. Хорошо, обсудим это позже. А теперь подведём итоги: мы не знаем, уцелели мутанты под тем обвалом или нет. Мы не знаем, вернётся Акудник или нет. Мы не знаем, что это за дрянь сверху, и по какой причине столько мутантов активировалось в округе. Слишком многого мы не знаем, как ты думаешь?

Полковник кивнул.

— Полностью с вами согласен. Однако мы точно знаем, что делать дальше.

— Что же?