Читаем Разорвать порочный круг (СИ) полностью

Затем наступила продолжительная тишина, прерываемая лишь звуком шлепающих по грязи копыт лошадей, что, устав от стояния на месте, нетерпеливо переминались с ноги на ногу. Санса сгладить неловкость момента не пыталась и лишь потупила к земле взгляд своих серых глаз, избегая зрительного контакта со старым лордом.

Несмотря на внешнее спокойствие Волчицы, внутри нее бушевал вихрь эмоций. Ослепляющая ненависть к Фрею, страх, что их план сорвется, одурманивающее предвкушение мести, ужас от осознания того, в какую жестокую игру она ввязалась по собственному желанию — эти противоречивые чувства существовали в ней одновременно, и нельзя было выделить среди них преобладающую. И чем дольше Санса стояла перед лордом, открытая его зоркому пристальному взгляду, тем больше нервничала и чувствовала, что постепенно начинала терять над собой контроль. Ей казалось, что Фрей видел ее насквозь и с минуты на минуту понял бы, что она с Рамси задумала.

Время шло и ничего не происходило: Фрей все также сидел на коне и из замка уезжать не собирался. Вот уже вернулся и слуга, объявив, что Болтон просит гостей пройти к нему. Хранительница Севера с облегчением вздохнула и улыбнулась в душе самой себе, предвкушая час расплаты.

Однако у лорда Переправы были другие мысли на сей счет. Фрей не собирался никуда торопиться и делал все, тщательно взвешивая каждое свое решение и действие, продумывал возможные ходы отступления. Он выслушал слугу и, повернувшись вполоборота к Лотару и Уолдеру Черному, произнес:

— Ступайте туда и лично проверьте, могу ли я идти к лорду.

Двое Фреев кивнули главе рода и молча последовали за провожающими их к Болтону привратниками. Их довели до дверей Большого Чертога, по бокам которых была выставлена охрана, и пропустили вовнутрь.

На стуле с высокой спинкой во главе просторного, с высоким потолком, зала можно было увидеть Русе. Он, опираясь предплечьями на подлокотники трона, сидел, подавшись вперед и склонив голову вниз. Перед лордом суетился склонившийся к нему и что-то бормочущий мейстер, что своим тучным телом прикрывал его от взора вошедших людей.

Завидев лорда Винтерфелла, Черный Уолдер коротко кивнул головой Лотару и, пользуясь моментом, быстро развернулся на месте и выскочил из Чертога, направляясь за лордом Переправы, чтобы лично позвать его сюда: судя по всему, принимающий их Русе взаправду был нездоров, и не следовало заставлять нового хозяина Винтерфелла долго ждать.

Бастард, как мог быстро, выбежал из замка во двор и, переведя дыхание, поспешил сообщить старику:

— Лорд Болтон ожидает вас.

Уолдер старший внимательным долгим взглядом окинул лестницу, ведущую ко входу в зал Чертога, затем перевел задумчивый взгляд карих глаз на своих людей, что на протяжении многих лет верой и правдой служили ему и, указав пальцем на двоих из них, приказал:

— Езжайте к остальным и начинайте разбивать лагерь, — а потом обратился к оставшимся во дворе крепости. — Стойте здесь и ждите меня.

После этих слов старый пройдоха с покряхтыванием спешился с лошади и обратился к дочери Старка:

— Веди меня к Русе.

Санса от неожиданности замялась, не представляя, как поступить. Она бы предпочла держаться от Фрея подальше, потому что нельзя было исключить вероятности того, что он не попытается убить ее, когда поймет, что попал в ловушку. С другой стороны, если она откажет ему в просьбе, то это может вызвать еще больше подозрений. Осознавая, что у нее не было иного выхода и просто придется быть начеку рядом с гостем, Хранительница Севера произнесла: “Конечно, лорд Фрей”, развернулась на месте и пошла по направлению к замку, а, ступив на первую ступеньку, оглянулась назад, убеждаясь, что за ней последовал и Уолдер со своим бастардом.

Все вместе они проследовали ко входу в Большой Чертог, и идущая спереди Санса поспешила сдвинуться перед открывающимися массивными дверями вбок . Она остановилась на месте и пропустила Фрея вперед, разрешая ему первым войти к лорду. Не заподозрив неладного, старик вступил в просторный зал, оглашая его своим громким скрипучим голосом.

— Здравствуй, Русе.

Не успело имя лорда слететь с губ Уолдера, как сзади раздался лязг оружия и громкий резкий вздох удивления Уолдера Черного. Фрей схватился за рукоять меча, вытаскивая его из ножен, и быстро обернулся назад, взмахивая им перед собой и защищаясь от нападавшего. Острое железо засвистело в воздухе и рассекло живот стражника, что сразу же упал на колени, выпуская из рук свое оружие и прижимая их к распоротому брюху. Второму же нападавший, верно уличив момент, ударил Фрея щитом, выбил из рук меч и сбил старика с ног. Воин навалился на него и заломил руки, пресекая любые попытки к бегству. Одномоментно в Большой Чертог забежали и другие воины и бросились на помощь товарищу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература