Разрушение в школе Прескотт

Я выбрала идти к алтарю под песню The Maine — Numb Without You, только под оркестровую версию, а не оригинал. Почему-то, когда я услышала ее, то подумала обо мне и Вике. Если у парочек на самом деле есть своя песня, то тогда это определенно наша.

Каллум выскользнул обратно, ожидая у двери, пока Аарон и я не постучали, говоря о том, что мы готовы. Сквозь грязные окна по бокам от двойных входных дверей я едва могу видеть алтарь. Арка из белых роз возвышается над темно фиолетовыми волосами Виктора, Оскар стоит по центру рядом с ним, наш маленький садистский свадебный священник.

— Блять, мне страшно, — пробормотала я, и Аарон нежно рассмеялся.

Я перевела на него взгляд.

— Я бы волновался, если бы тебе не было, — сказал он мне, кладя свою руку на мою. Его прикосновение успокаивает меня, и я на мгновение закрываю глаза, чтобы перевести дыхание. — Но также сильно, как я иногда ненавижу Вика, я доверяю ему свою жизнь. Аарон на мгновение замолчал, и я открыла свои глаза и посмотрела на него. Он смотрит в пол, а не на меня, но выражение его лица не неприятное. Вообще-то он выглядит немного удивленным. — Очевидно, я также доверяю ему любовь всей свой жизни.

Он издает грубый смех и потом смотрит на меня в ответ.

Все, что я могу, это только улыбнуться.

В моем животе беспорядок от бабочек, напоминающих мне, что по факту я все еще человек.

Я семнадцатилетняя девушка, которая собирается выйти замуж.

Помимо всего того, кем я являюсь, кем стала, это определенное самое странное.

Не говоря ни слова, я потянулась и постучала костяшками по дереву

Глубокий вдох, Бернадетт, дыши глубже.

Каллум открыл мне и Аарону дверь, а затем отошел в сторону, нажимая «воспроизвести» на своем телефоне и посылая спирали красивой музыки из колонок, стоявших по обеим сторонам крыльца. Мне потребовалась секнуда, чтобы привыкнуть к мысли о свадьбе, настоящей свадьбе прежде, чем я заставила себя начать идти.

Виктор ждал, его шафер стоял рядом с ним. Хаэль Харбин ухмыльнулся мне и подмигнул, слегка поприветствовав меня чернильными пальцами. В его взгляде я могла прочитать так много всего невысказанного. Это не мой ребенок. Я чувствую себя свободным. Я хочу двигаться дальше с тобой, Бернадетт. Он говорил это раньше, когда у нас был секс на капоте его Камаро.

Я перевела взгляд на белые складные стулья по обеим сторонам прохода. Их было шесть в общем, и я улыбнулась, когда заметила Кару и Эшли в переднем ряду. Кара ухмыльнулась через плечо своему брату и подняла нам большой палец вверх, но Эшли просто зарывается головой в пышный рукав платья своей кузины.

Хизер стояла передо мной, держа корзинку лепестков розовых роз. Она улыбнулась мне, но я знала, что когда она сказала, что представляла меня с Аароном, а не меня с Виком, она говорила серьезно. Я не знаю, как объяснить ей, что я не собираюсь оставлять себе только одного.

Ветерок поднялся вокруг нас, заставляя деревья дрожать и встряхивая те немногие листья на них. Хизер восприняла это как сигнал ей повернуться и начать идти, бросая лепестки роз.

Я последовала за ней, мило и медленно, мои военные ботинки комфортно чувствовались под объемной магией моего платья. Левой рукой я держалась за Аарона. Правая рука была засунута в карман платья, сжимая старый, помятые сверсток с моим списком.

Мать Виктора Офелия была здесь и смотрела на нас. Как и ее захудалый бойфренд, похожий на продавца автомобилей, Тодд. Я была удивлена присутствию отца Вика, и я внезапно так сильно заскучала по своему, что стало больно.

Если бы он не умер, все было бы по-другому. Пенелопа вероятнее была бы жива. Но тогда встретила бы я Хавок? Могу ли я достаточно измерить мою любовь к сестре и мою любовь к парням, чтобы сравнивать их?

Нет, к черту.

Вы не можете изменить прошлое, но вы чертовски уверены, что можете диктовать свое собственное будущее.

Я начала идти, мое платье путалось в траве в траве, Аарон был рядом. Мне было любопытно, действительно ли, как заметил Каллум, я для него пахну кожей и персиками также, как он для меня розой и сандаловым деревом.

Офелия сморщила нос при виде меня, когда я проходила мимо, ее обсидиановые глаза был так похожи на глаза ее сына, что это пугало. Она сделала Виктора Чаннинга. Она такая же, как и он. Мы должны, если не бояться ее, то как минимум быть на чеку. Потому что она идет, я просто это знаю.

Я старалась как могла игнорировать ее, поднимаясь по небольшим ступенькам на небольшой помост под деревьями. Аарон подарил мне последний поцелуй в щеку и вместе с Каллом отошел в сторону, будто бы они мои подружки невесты или что-то вроде этого дерьма.

— Друзья, добро пожаловать, — сказал Оскар, слово «друзья» слетело с его уст, как пропитанная ядом шутка.

Мы все знаем, что эта свадьба такая же атака на маму Вика, как и союз.