Разрушенная клятва

– Я могу сказать то же про тебя, – отвечает девушка, приподнимая идеально очерченную бровь. – Я знаю, что значит «Дальнозор».

– Вот как? Что ж, ты была самой дальней целью, что я приметил. Что скажешь? Мне удалось ее достичь?

– Да, – Риона пытается сдержать улыбку, но терпит неудачу. – Не знаю, как тебе это удалось, но ты попал в яблочко.

Я не могу перестать улыбаться. Мне приходится наклониться над больничной койкой, чтобы поцеловать ее. И то, что предполагалось как нежный, осторожный поцелуй, превращается в нечто гораздо более сильное и крепкое, ведь меня переполняют эмоции: облегчение от того, что женщина, которую я обожаю, теперь в моих объятиях в целости и сохранности; счастье от того, что она хочет, чтобы я был здесь; и желание, вызванное нежностью ее губ и ароматом ее кожи. Желание, которому нет дела до того, что Риона прикована к кровати с капельницей в руке. Я все равно хочу ее. Я хочу ее больше, чем когда-либо.

Не знаю, что случилось бы, не прерви нас медсестра.

– Не раздавите пациентку, – говорит она мне. – Знаете, я ведь даже не должна была позволять вам оставаться на ночь.

– Что ж, понадобится чуть больше медсестер, чтобы вытащить меня отсюда, – заявляю я.

– У нас есть и медбрат, его зовут Барни, – уточняет медсестра. – Он был нападающим в команде по футболу в годы учебы в Пенсильванском университете.

– Ладно, – ухмыляюсь я, отступая назад, чтобы медсестра могла измерить показатели Рионы. – Не натравливайте на меня Барни.

Риона

Медсестры вынуждают меня торчать в больнице еще три дня.

Это почти невыносимо – до такой степени, что, хоть я и благодарна за их превосходную заботу и все чашки воды со льдом, которые они мне приносят, я готова была серьезно поссориться с ними, если бы не Рейлан, который всегда со мной. Он смеется и шутит, сглаживая мое недовольство тем, что мне в восьмисотый раз измеряют давление.

Он – моя опора. Единственный человек, способный унять боль, которую я испытываю от осознания того, что дядя Оран пытался меня убить. Это предательство глубоко ранит не только потому, что я действительно уважала своего дядю, но и потому, что я так в нем ошибалась. Теперь я начинаю сомневаться в своих суждениях.

Но, по крайней мере, насчет одного человека я была права – того, что сидит рядом со мной. Рейлан прилетел в Чикаго, чтобы убедиться, что я в порядке. Он спас меня, когда никого не было рядом, и с тех пор не оставлял ни на минуту – разве что почистить зубы или принять душ у меня в палате.

Мы так счастливы снова быть вместе, что ни о чем другом говорить не можем.

Но мы не обсуждаем тот вопрос, который маячит перед нами – как нам сохранить долгосрочные отношения. Я знаю, что семья Рейлана ждет его назад, но я нужна своей, и теперь еще больше, чем когда-либо. С кончиной Орана мне предстоит возглавить юридическую фирму – не просто в должности партнера, а в качестве старшего партнера. Никто другой не может занять этот пост – самые опасные секреты можно доверить только члену семьи.

Есть и более срочная причина, по которой мне нужно скорее выписаться из больницы – я не хочу пропустить свадьбу Данте и Симоны.

Мероприятие будет камерным, приглашено менее двадцати гостей, включая меня и Рейлана.

Прежде чем меня отпустить, доктор Уэбер настаивает, чтобы я сдала сотню анализов, и в конце концов заключает, что у меня может быть легкое повреждение печени, но в остальном попытка дяди Орана меня отравить прошла для меня без последствий.

– Следите за потреблением алкоголя в течение следующих нескольких месяцев, и, надеюсь, все повреждения пройдут, – говорит доктор Уэбер.

– Полагаю, вина это не касается, – уточняю я.

– Абсолютно точно касается.

– А как насчет скотча?

Не оценив шутку, доктор качает головой.

– Я прослежу, чтобы она соблюдала рекомендации, – обещает Рейлан.

– Теперь ты будешь охранять меня от алкоголя? – спрашиваю я, бросая на него скептический взгляд.

– Если придется.

Я откидываю волосы за плечо.

– Я бы посмотрела на это, – прохладно говорю я.

Рейлан хватает меня за руку и притягивает к себе, так что я прижимаюсь всем телом к его широкой груди. Его щетина царапает мою щеку, когда он наклоняется, чтобы прошептать мне на ухо:

– Ты же не думаешь, что в безопасности только потому, что мы в Чикаго, дорогуша? Я могу найти хлыст, если понадобится.

Накатившая волна страсти почти сбивает меня с ног. Если бы парень не держал меня железной хваткой, мои колени точно бы подкосились.

И все же я смотрю в его яркие голубые глаза с самым высокомерным видом.

– В следующий раз я так просто не дамся, – обещаю я.

– Просто или непросто… но я возьму свое, – рычит он.

Мне приходится отвернуться, чтобы Рейлан не увидел, что мои щеки пылают ярче моих волос.

Мы ненадолго расстаемся, чтобы переодеться перед церемонией. Я вижу, что он не готов выпускать меня из вида даже на короткое время.

– Все в порядке, – говорю я. – Не осталось никого, кто бы хотел моей смерти.

– Я бы не был так уверен, – говорит Рейлан, поднимая бровь. – Если помнишь, у тебя здесь довольно внушительный список врагов.

– Я не волнуюсь, – говорю я. – Я неплохо поднаторела в драках.