Разрушенная клятва

Я легонько провожу языком по ее соскам, но не беру их в рот, а дразню до тех пор, пока ее руки не начинают дрожать в моей хватке.

– Мне прекратить? – спрашиваю я. – Или продолжать?

– Продолжай, – выдыхает она.

– Скажи «прошу, папочка».

Риона сердито смотрит на меня, и я готов расхохотаться от удовольствия – мне так нравится дразнить ее. Я знал, что ей это не понравится. Я провожу языком по соску девушки, заставляя ее стонать от отчаяния.

– Прошу, папочка! – раздраженно говорит она.

Я снова обхватываю ртом ее сосок и нежно посасываю. Я ласкаю языком грудь девушки до тех пор, пока она не издает протяжный стон удовлетворения.

Тогда я скольжу по телу Рионы и оказываюсь между ног, а затем кладу их на плечи и ласкаю ее киску, пока ее бедра не начинают сжиматься вокруг моей головы, ее руки – зарываться в мои волосы, а ее клитор – тереться о мой язык. Мой рот наполняется ее сладким и жарким вкусом, напоминающим корицу и сахар – чистое возбуждение.

Я никогда не пробовал что-то столь восхитительное. Я мог бы продолжать так часами.

Некоторое время я позволяю Рионе контролировать темп и двигать бедрами навстречу моему языку. Затем, когда я чувствую, что девушка уже близка к оргазму, я обхватываю ее бедра руками и усиливаю давление языком. Я ласкаю ее все быстрее и сильнее, пока она не начинает задыхаться, пока не впивается ногтями мне в кожу головы с криком: «О, боже! О, бооооооже!»

Ее платье все еще приспущено, а моя рубашка, хоть и распахнута, но все еще надета, и мне плевать. Мне нравится, что мы полуодеты. Мне нравится, как Риона выглядит сейчас – со сбившейся одеждой, спутанными волосами и размазанным макияжем. Мне нравится эта срочность, это нетерпеливое вожделение, которое не позволяет нам терять ни секунды на раздевание.

Я переворачиваю девушку и вхожу в нее сзади. Я сижу на корточках, а она – у меня на коленях, скользя вверх-вниз на моем члене. Входить в Риону – это настоящее, мать его, блаженство. Это ощущение вызывает зависимость. Ее вкус и запах тоже.

Риона сидит на мне, и я крепко прижимаю ее спиной к себе, положив руки на ее обнаженную грудь. Трахая девушку сзади, я ласкаю эту грудь, сжимая и оттягивая соски. Я беру в ладони ее целиком, и она идеально ложится в руки, так же как каждая частичка девушки идеально подходит мне.

Я хватаю Риону за волосы и оттягиваю ее голову назад, чтобы поцеловать в шею. Я ласково кусаю ее и засасываю нежную кожу, продолжая второй рукой ласкать ее грудь.

Я оставляю свои следы повсюду, где касаюсь девушки. Ее кожа такая нежная, что я вижу покраснения там, где сжимаю ее грудь и кусаю ее за шею. От этого мне хочется снова выпороть Риону, просто ради удовольствия увидеть эти красные рубцы на ее безупречной попке. От этого мне хочется дразнить и мучить каждый дюйм ее тела.

Мне нравится видеть, как это возбуждает ее. Чем больше я позволяю себе, тем больше ей хочется. Риона ненасытна. Она скачет верхом на моем члене, запрокинув голову, пока я держу ее за волосы. Она крепче прижимает мою руку к своей груди, умоляя меня щипать ее сильнее, мучить ее маленькие чувствительные соски.

Хотел бы я знать, о чем девушка думала на свадьбе, ведь я понимаю, что плакала она не из сентиментальности. Конечно, это была прекрасная церемония, но я знаю Риону – ее разум, должно быть, был переполнен, раз она так отреагировала.

Я разворачиваю девушку у себя на коленях, чтобы видеть ее лицо, и смотрю, как она скачет на мне верхом, пока ее обнаженные груди прижимаются к моей груди. Я крепко целую Риону, мой язык полностью проникает ей в рот, пробуя на вкус остатки шампанского.

Я вижу, что она на грани.

Я тоже. Я могу продержаться разве что еще несколько секунд.

Я смотрю ей в глаза и тихо произношу: «Я люблю тебя, Риона».

Ее лицо морщится, как тогда на свадьбе, словно она вот-вот заплачет. А потом Риона начинает кончать и утыкается лицом мне в шею. Она прижимается ко мне, трется об меня, и я кончаю в нее. Я чувствую нечто гораздо большее, чем просто сексуальную разрядку. Я чувствую облегчение от того, что могу высказать вслух то, что я так долго чувствовал.

Когда я просыпаюсь наутро, ее нет. Солнечный свет льется в окно, освещая пустое место на матрасе возле меня.

На мгновение я чувствую тошнотворный приступ страха. Неужели я снова ее спугнул?

Затем я замечаю записку на подушке.

Прежде чем схватить ее, я говорю себе: «Верь ей. Верь, что она не сбежала».

Мне сразу бросается в глаза первая строчка:

«Не волнуйся, Рейлан, я не сбежала».

Я улыбаюсь про себя. Я знаю Риону, а она знает меня.

«Мне нужно кое-что сделать этим утром. Это не займет много времени. Давай встретимся внизу в 12:00. Обещаю, что приду. Я хочу ответить на твои слова прошлой ночью.

Целую,

Риона».