Разрушенная клятва

– Данте, ты все для меня, – говорит она. – Мое сердце и моя душа. Мое счастье и моя тихая гавань. Жизнь без тебя была горькой и одинокой, и единственное, что дарило мне радость, – это Генри, наш сын. Он часть меня и тебя, лучшее, что мы когда-либо сотворили. Я люблю его за то, какой он есть, и я люблю его за то, что он напоминает мне тебя. Я обещаю выбирать тебя до конца наших дней. Предпочитать тебя вопреки страху или себялюбию. Предпочитать тебя амбициям и прочим интересам. Я обещаю, что больше не подведу тебя и всегда буду тебе открыта. Я обещаю дарить тебе все радости, какие только может предложить эта жизнь. Ты самый невероятный мужчина, которого я когда-либо встречала, и я обещаю быть той женой, которую ты заслуживаешь. Мне так повезло сегодня. Я самая везучая на свете.

Она тоже кладет руку на плечо Генри, не сводя глаз с Данте.

Мне хочется посмотреть на Рейлана, но я не могу. Я знаю, что вот-вот расплачусь, и не хочу, чтобы он видел это.

Расплачусь частично из-за Данте и Симоны – я так счастлива за них двоих.

Но еще это слезы муки, потому что я понимаю, что люблю Рейлана. Я действительно, по-настоящему люблю его. И это пугает меня.

Своими словами Симона словно пускает стрелы мне в сердце.

Я обещаю предпочитать тебя вопреки страху или себялюбию. Предпочитать тебя амбициям и прочим интересам.

Неужели это и есть любовь? Ставить другого человека выше собственных страхов и желаний?

Возможно, в этом все дело. Именно поэтому я думала, что никогда не влюблюсь.

Но случайно влюбилась.

И мне нужна эта любовь. Мне нужен Рейлан.

Возможно, он нужен мне больше, чем все, что я хотела в жизни. Больше, чем мои страхи, и да, даже больше, чем собственные амбиции.

Неужели это делает меня слабой и жалкой?

Неужели я должна предать себя ради любви?

Я чувствую влагу на своих щеках, и внезапно Рейлан обнимает меня за плечо и притягивает к себе, так что я могу спрятать лицо у него на груди. Он делает это ради меня, потому что знает, что мне не хотелось бы, чтобы другие видели, как я плачу. Даже ближайшие друзья и члены семьи.

Рейлан так хорошо меня знает. Он точно знает, что мне нужно.

Я вспоминаю его слова в Силвер-Ран. Тогда я была так зла на него, но теперь думаю, неужели все это время парень был прав?

«Здесь ты счастливее. Вот где твое место – здесь, со мной».

Я боюсь. Но я хочу предпочесть Рейлана вопреки страху.

Рейлан

Это самая чудесная свадьба, что я когда-либо видел. Надеюсь, если я тоже буду жениться, то в подобном месте и в окружении самых любимых людей.

После церемонии мы пьем, едим и танцуем до приятной усталости. Это касается даже Генри и сварливого малыша Майлза, который, выплюнув свою соску, разразился воем. Кэллам и Аида уносят его на максимальной скорости, предварительно поцеловав Данте и Симону напоследок.

Риона притихла, но я не возражаю, поскольку она все еще просит меня танцевать с нею. Мы кружимся в вальсе под стеклянным потолком и звездами, воздух насыщен кислородом от зелени. На этот раз она не отстраняется от меня – мы танцуем в идеальном тандеме, наши тела тесно прижаты друг к другу, а ее голова покоится у меня на груди.

После церемонии мы возвращаемся в отель, где я брал напрокат смокинг. Я надеюсь лишь на совместный сон с Рионой – в конце концов, она только выписалась из больницы. Но как только за нами закрывается дверь в номер, девушка набрасывается на меня и крепко целует.

Я вынуждаю себя поцеловать ее в ответ с разумной долей нежности, хотя с удовольствием сорвал бы с Рионы это платье. Она сводит меня с ума весь вечер, ее кожа такая бледная, словно луна, на фоне насыщенного темного платья, а волосы будто лава, стекающая по спине, теплая и дымящаяся.

Риона еще никогда не была так красива. Странно – я был в помещении, полном прекрасных женщин, но видел только ее. В девушке есть то неистовство, которое зацепило и не отпускает меня. Я всегда хочу знать, о чем она думает и что чувствует. Она одновременно прямолинейная и загадочная. Сильная и мощная и в то же время хрупкая.

А главное, чертовски сексуальная. Риона прижимается ко мне с такой страстью, какой я никогда раньше не видел. Распахивает мою рубашку так, что отрываются пуговицы, срывает с меня брюки.

Я поднимаю девушку и бросаю на кровать, желая ее не менее отчаянно.

Когда я целую ее в губы, то чувствую вкус шампанского.

– Ты не должна была пить! – укоряю я ее. – Когда ты успела отхватить шампанское?

– Я выпила всего глоточек, – говорит Риона. – Пока ты поздравлял Данте и Симону.

– Ах ты, противная девчонка, – рычу я, хватая ее за горло, но не слишком сильно. – И как мне тебя наказать?

Я опускаю верх ее платья и беру в рот ее грудь. Я с силой посасываю ее сосок, пока девушка не вскрикивает.

– Прекрати! – восклицает она и шлепает меня.

Я хватаю руки Рионы и поднимаю их у нее над головой. Затем я возвращаюсь к ее грудям и замечаю, что оба соска стоят торчком, натягивая ее грудь.