Разрушенные (ЛП)

— Я собираюсь пристегнуть тебя к нему. Я хочу доставить тебе удовольствие, но откажусь, если не смогу сдержать тебя. — Ее голос колебался, ее тело вспыхнуло похотью, так же как и мое. Ее глаза опустились на мой вставший член, который стоял твердый и горячий, прося ее рот. Связь между нами пульсировала правильностью. Что бы мы ни делали — это было идеально. Чтобы она ни делала — это сработает. Я исцелюсь.

Я кивнул.

Без слов, она приковала меня к металлическим витиеватым трубкам на изголовье кровати. Она делала все, что могла, чтобы не касаться меня, пока прикрепляла к кожаному манжету; я рисковал всем, наклонившись вперед и поцеловав темнеющий синяк на ее шее.

— Мне жаль, — прошептал я, вдыхая ее запах ландыша.

Она отстранилась.

— Я знаю. — Исчезнув в моей гардеробной, она вернулась с ремнем. Ее бровь приподнялась, когда она посмотрела на мою другую руку. Я сжал ладонь, скрыв вытатуированную «III» в центре.

Я послушно поместил запястья у изголовья кровати, зашипев, когда она оседлала меня, намеренно потеревшись своей киской, облаченной в джинсы, об мой очень твердый член.

Она затянула ремень, прежде чем снова встала на колени между моих раздвинутых ног. Ее горячее дыхание щекотала верхнюю часть моих бедер, я и не знал, как долго смогу продержаться.

Я хотел ее рот. Безумно.

— Скажи мне, чего ты хочешь, — сказала она мягко.

Я покачал головой. Это было одно — принять то, что она хотела дать, но я не мог сказать ей чего хочу. Не после всего. Я должен ей больше, чем я когда-либо смогу вернуть.

— Я хочу услышать, как ты скажешь это. — Ее глаза вспыхнули, и ее пальцы сжали меня в предупреждении.

Вспышка тепла окрасила мои щеки. После жизни, когда мне говорили забыть о сексе, сейчас она хотела, чтобы я нырнул и принял его. Тяжело сглотнув, я прорычал:

— Я хочу ощутить твой рот вокруг своего члена. Я хочу ощутить твое тепло и услышать твой стон от моего вкуса.

Бл*дь. Я мог кончить, только говоря грязные словечки. Это возбуждало меня — фейерверки взрывались в моем члене.

Зел улыбнулась.

— Как пожелаешь.

Сохраняя зрительный контакт, она наклонилась и без всякого предупреждения, опустила свой горячий, влажный, совершенный рот на кончик моей эрекции.

Мой мир превратился из черного в разноцветный. Я никогда не чувствовал себя таким удивленным, таким свободным, такую глубину первобытного счастья. Мое сердце увеличилось, мои конечности онемели. Я не мог сфокусироваться ни на чем кроме нее. Ее. Ее.

Я застонал от благодарности и признательности, и радости. Ее чертовски изумительный рот всосал мою длину глубоко внутрь. Водоворот ее скользкого языка облизывал и поклонялся, не давая мне никаких шансов остаться в здравом уме. Я потерял себя в Зел. Я охотно отдавал ей все

— Нравится это? — она дышала на нижнюю часть моего живота. — Ты наслаждаешься, как мой язык облизывает тебя, доставляя тебе удовольствие? — она продолжала целовать основание головки, не прекращая поглаживать.

Я застонал, дрожа от смеси ярости и райского наслаждения.

— Да. Черт, да. Не останавливайся.

Она мягко рассмеялась и снова опустилась. Ее рука скользила вверх и вниз, смазанная слюной, одаряя меня запредельными ощущениями. Костер разгорался глубоко в моих яйцах.

Я вздрогнул, когда Зел обхватила меня, массируя чувствительную плоть. Я не мог следить за ее ртом, ее пальцами и ее прикосновением.

Мой мозг пытался вернуться в режим Призрака. Мои мышцы вздрогнули от приказов — это никогда не будет возможным полностью игнорировать.

Затем Зел заглотила мою длину глубже и замурлыкала. Вибрации обрушились на мой условный рефлекс, смели мои мысли, и я деградировал до простого существа. Мужчина в первый раз получающий удовольствие. Животное с единственным намерением кончить в горло этой прекрасной нимфы.

Кровать звякнула и покачнулась, когда я боролся с тем, что удерживало меня. Я хотел касаться ее, запустить пальцы в ее волосы и вбиваться в ее рот. Я хотел дать ей все.

Но манжеты и ремень держали меня в плену, оставляя меня полностью на милость Зел.

Ее рот всосал сильнее, разжигая все больше и больше огня у меня в паху. Мой позвоночник покалывало от потребности, мои глаза закрылись.

Зел была волшебной. Она была ведьмой. Я хотел кончать всегда.

Последнее что приближало момент уничтожения — это были ее шелковистые волосы, каскадом ниспадающие на мое бедро. Щекочущее чувство усиливало мое осознание ее горячего, скользкого рта, и ее язык кружил сильнее, отправляя меня мчаться к краю быстрее.

У меня не было выбора, кроме того, чтобы отпустить.

Я практически забыл, кем я был и все несчастья своей жизни, и обрушил все стены вокруг своей души.

Я кончал как гребаный садовый шланг.

Струя за струей, я кончал в ее хватке. Она упивалась каждым толчком, сглотнув каждую каплю. Никакое количество прозы или литературы не могло описать интенсивность, величие моего освобождения.

Это изменило меня. Это дало мне теплоту в первый раз. Это дало мне чертову надежду.