Разрушенный

— Какая захватывающая визуализация. Ты собиралась сказать это весь день? — его глаза замерли.

— Ты поймал меня. Я часами обдумываю свои опровержения.

— Я бы предпочел, чтобы ты думала обо мне в других обстоятельствах, но это лишь вопрос времени.

Я наклоняю голову к нему.

— Ты довольно высокого мнения о себе.

— Совсем наоборот. Но я понимаю, что женщины находят меня довольно неотразимым.

Моя насмешка больше похожа на смех.

— А я нахожу тебя неотразимо раздражающим. Это считается?

— Это начало.

Я игнорирую его, не заинтересованная в флирте. Он продолжает водить пальцами по своему колену в такт чему-то, что я не могу определить.

— Я никогда не хотел этого. — Бормочет он, глядя в окно.

— Чего?

— Стать таким парнем. — Его глаза встречаются с моими, когда он поворачивает голову ко мне.

— И что это за парень?

— Тот, кто разрушает вещи, прежде чем у них появляется шанс стать чем-то хорошим. Из тех, кому нужна нянька, потому что им нельзя доверять.

— Это твой выбор — балансировать на грани слишком большого количества выпивки и вечеринок, функционировать, но едва жить. Никто не заставляет тебя портить свою карьеру.

— Верно. Моя карьера. — Его покорный голос намекает на большее.

— Ты вообще хочешь выиграть Чемпионат?

Его позвоночник выпрямляется.

— Если ты задаешь этот вопрос, то, полагаю, у тебя не хватает ума, чтобы помочь мне. Какая жалость поддерживать старый стереотип о том, что красота важнее мозгов.

Я скрежещу зубами, борясь со всем, что во мне есть, чтобы не наброситься на него. Как кто-то может за несколько секунд превратиться из мрачного в полного засранца?

— Ну, тогда ты должен начать вести себя как победитель. Ты годами жил в лучах славы Лиама, отстраняясь от успеха. Так что, вместо того, чтобы притворяться крутым, почему бы тебе не стать им?

Он поворачивается на своем сиденье, давая мне возможность увидеть его в анфас, что я не могу проигнорировать. От одного его вида у меня сжимаются легкие. Все в нем привлекает меня. От его напряженных мышц до того, как его джинсы прилегают к телу.

Глаза Джакса светлеют, как будто наш разговор дает ему энергию.

— Мне нравится твоя прямота. Порочные слова из соблазнительных уст — мой любимый вид пытки.

— Я могла бы сказать то же самое о тебе, только я не фанат наказаний.

— Для человека, который выглядит таким возвышенным и идеальным, у тебя, конечно, непослушный рот. Я еще не встречал никого, похожего на тебя.

Мое сердце забилось быстрее под его оценивающим взглядом.

— Кто-то, кто может мириться с твоим отношением? Должно быть, это немного раздражает, я уверена.

— Ты даже не представляешь. — Он удивляет меня, когда его большой палец пробегает по тонким костям моей руки, прослеживая впадины на костяшках. Я делаю глубокий вдох, вдыхая древесный аромат мыла Джакса, задаваясь вопросом, не мешает ли ему одеколон.

Черт, он пахнет опьяняюще хорошо.

— Что ты делаешь? — прохрипела я. Что-то электрическое происходит там, где задерживается его большой палец, оставляя за собой дорожку тепла. ¿Qué pasa conmigo? (прим. пер. А что я могу сделать?)

— Проверяю, так ли мягка твоя кожа, как кажется. — Его глаза ловят мои, вихрь цветов темнеет.

— А ты можешь? Новое правило: никаких прикосновений. — Я отстраняюсь от него, несмотря на желание держать руку на кожаном сиденье.

Уф. Я такое клише, меня физически тянет к парню, от которого я должна держаться подальше.

Он хихикает, грубый звук отдается в его груди.

— Так много правил. Я думаю, что какая-то часть тебя хочет быть свободной.

— И дай угадаю: ты хочешь быть тем, кто предложит такую помощь?

— Нет. Тебе не нужен кто-то вроде меня. Я не то, что ты ищешь.

Это не то, что я ожидала услышать из его уст.

— Почему?

— Я буду тем, кто скорее сломает тебя, чем освободит. Как птичка в клетке, красивая на вид, подрезанные крылья и все такое.

Как, черт возьми, мне на это реагировать? Я не думала, что Джакс будет таким мрачным, как сейчас. Он выглядит более издерганным, чем в прошлом году, и взывает к темной, немного извращенной части меня.

Всю оставшуюся часть поездки мы молчим. Я не обращаю внимания на то, как Джакс смотрит на меня, хотя мое тело остается гиперчувствительным к нему.

Волнение сменяется раздражением, когда мы подъезжаем к дому Формулы-1. Наш водитель высаживает нас на главной улице, эквивалентной улице Формулы-1. У каждой команды есть дом на колесах, где члены команды и гонщики отдыхают до и после гонок. Мы с Джаксом прогуливаемся мимо блестящих зданий разных цветов и стилей, источающих энергию и показное веселье.

Мы подходим к залу для пресс-конференций — простому серому зданию, где репортеры, съемочные группы и гонщики собираются на пред — и послегоночные конференции. Джакс открывает дверь в комнату для прессы, где царит оживление. Операторы суетятся вокруг, устанавливая штативы, а репортеры собирают свои микрофоны и блокноты для вопросов.