Разрушитель клинка

– Вышел ли оттуда кто-то еще? – спросил Эндри, наклоняясь вперед. Он один знал, насколько ужасная опасность ждет их впереди, волнение, написанное на его лице, отражало то, что испытывал сам Дом.

Бессмертный покачал головой. Косы, которые он заплел еще в замке Воласка, распустились, и теперь золотистые волосы свободно струились по плечам.

– Нет. Двери в храм были открыты настежь, Веретено все еще там, но я ничего не видел. – Он изо всех сил старался сообщать факты, не вспоминая о том, как выглядит то злосчастное место. – Я думаю, большинство воинов Пепельных земель разошлись, основная часть их сил сейчас с Таристаном на юге.

Осковко ухмыльнулся, его зубы блеснули в свете костра.

– Я готов рискнуть.

– Тысяча мертвецов – не повод для насмешек, – пробормотал Эндри, забывшись. Он быстро склонил голову. – Ваше Высочество.

Принц только отмахнулся от него.

– Я насмехался и над кое-чем похуже, – похвалился он. – Мои люди – чистокровные бойцы, все до одного. В Варде не сыскать лучших воинов.

Из леса доносились храп, звуки отрыжки и другие сомнительные шумы, издаваемые несколькими сотнями трекийских солдат.

Сораса фыркнула в свою чашку.

– Что-то я сомневаюсь, – сказала она, и Дом с ней согласился.

Осковко проигнорировал подначку, его ухмылка стала шире.

– Я имею в виду, нет лучших воинов, которые готовы сражаться рядом с вами.

– Мысль ясна, – пробубнила она.

– Мы на лошадях… это еще одно преимущество, – вскрикнула Корэйн, снова вскакивая со своего места.

Дом едва не усадил девушку обратно. Присущие ей азарт и упрямство могли стать причиной ее погибели, особенно здесь. Он неспешно наклонился и сел перед огнем. Даже бессмертным приходилось иметь дело с усталостью, и Дом, несомненно, ощущал ее.

Совершенно не смущенная таким поворотом Корэйн осталась стоять. Огонь плясал за ее спиной, подсвечивая силуэт.

– Армия мертвецов не сможет противостоять кавалерийской атаке.

– У них есть копья, – устало ответил Дом, проводя рукой по лицу. Его пальцы касались шрамов, раны больше не причиняли боль.

– Но у них нет хозяина, – ответила Корэйн. Уперев руки в бока, она посмотрела на него сверху вниз. – Мертвецы следуют за Таристаном и Ронином, но их здесь нет. Они ведь безмозглые, я права? Мы, несомненно, сможем перехитрить несколько сотен ходячих скелетов.

Эндри нахмурился.

– Другие мыслили так же, как ты, – мягко заметил он.

Ее глаза превратились в две опасные щелочки, и она поджала губы.

– Я знаю, – вполголоса огрызнулась она. Затем снова обернулась к Дому, сверкнув глазами: – Домакриан, ты оплакиваешь моего отца. Не делай вид, словно я здесь ни при чем, будто я не знаю, что поставлено на карту.

Лицо Дома вспыхнуло, но не от жаркого костра. Он опустил взгляд, уставившись на собственные сапоги.

Корэйн не позволила ему отстраниться и вместо этого опустилась на колени, взяв его руки в свои.

Ее черные глаза сверкали, такие похожие на глаза Кортаэля.

– Я знаю, что тебе страшно, – с нежностью начала Корэйн. – Как и нам.

Он стиснул зубы.

– Это не одно и то же.

– Для горя нет меры, – возразила она, отпуская его руки. Бросив на него испепеляющий взгляд, девушка встала. – Завтра утром мы будем драться. И победим. – Она протянула ему руку раскрытой ладонью вверх и пошевелила пальцами, побуждая принять ее. – У нас нет иного варианта.

Державший в руке бокал вина Осковко рассмеялся.

– Если бы я не знал правду, подумал бы, что тебя воспитали волки, – сказал он, кивнув на Корэйн. – В моей стране это комплимент.

– Тот человек был гораздо хуже волков, – горько улыбнувшись, ответила она. – Ну? – добавила после, снова протягивая руку.

В большой руке Дома ее рука казалась теплой, очень маленькой и очень хрупкой. Но он все равно сжал ее и поднялся на ноги.

– Хорошо, Корэйн ан-Амарат, – согласился он, и улыбка девушки вспыхнула, как солнечный луч. Все, кто находился позади нее, улыбнулись, за исключением Сорасы. – Во сне я увижу сны о победе.

Но этой ночью Домакриан видел лишь сны о смерти.

Глава 22 Преклони колени или падешь

– Эрида —

Эриду раздражал тот факт, что залы Жемчужного дворца стали казаться ей знакомыми. Ей хотелось как можно скорее уехать из Мадренции, но дни шли, а ее армия оставалась в Партепаласе.

Когда королева проснулась в то утро, все шло своим чередом. Слишком много служанок, слишком много придворных дам, и все они сновали вокруг нее, как туча мух. Они вымыли ее, привели в порядок, одели и причесали, к чему Эрида давно привыкла. Дамы работали молча, не открывая рот, пока королева не обращалась к ним, чего Эрида никогда не делала. Она поджимала губы, смотрела в пол и думала о другом.

Прошло несколько дней после ливня в саду, но ее кожу все еще покалывало. Она чувствовала его прикосновения, его обжигающе горячие пальцы все еще исследовали ее скулы и рот. Воспоминания были настолько сильными, что она едва замечала, как фрейлины расчесывали ей волосы.