Разрушитель кораблей

– Это точно генная разработка, – нахмурился он. – И номер действительно странный. Двести двадцать восемь – стандарт для плюсовых, особенно военных. В основном они созданы на основе единой генетической платформы, так что, разводя их, получаешь предсказуемые результаты.

– Я знаю про двести двадцать восьмую платформу, – нетерпеливо сказала она. – А все остальное?

– Ты хочешь, чтобы я тебе помог? Остальное – генетические ответвления. Если ты поищешь, то найдешь информацию об F3. Кажется, это что-то о челюстной структуре тигров. С ходу я вижу что-то кошачье, кажется тигра, чего-то явно не хватает, и много от собаки. Наверное, U0111 – это барсук или гризли, не знаю.

– Опасная тварь, но я это и так знаю.

– Ладно. – Он злобно покосился на нее. – Дальше идет информация о месте рождения. «Y» может быть половиной «KY», то есть Киото. У них там целая куча лабораторий. Проверь и посмотри, будут ли совпадения. Но…

– Все равно странно, да?

– Да. Это дополнительное «двести двадцать восемь икс эн». Выглядит как суффикс или что-то вроде того. Видишь, что «восемь икс эн» в самом конце.

– Может, поэтому он и пережил наш удар. Может, это асбестовая кожа?

– Ха. А вариант. Это точно новая технология. – Он нахмурился, вглядываясь в небрежное изображение татуировки. – Ой! – И сразу отдал планшет обратно, как будто тот жег ему руки. – Ничего себе.

– Что?

– А вот это ты заметила? «MC/MC»?

– Тори, я учила генетику только сама. Я многого не знаю. Именно поэтому я и прошу о помощи.

– Но это не гены, Джонс. Это владелец патента и покупателя.

– То есть наш враг.

Он наклонился к ней и горячо зашептал:

– Это мы, Джонс. «МС» – это «Корпорация „Мерсье“». Мы скинули ракеты на нашего собственного плюсового. На свои родные чертовы активы.

– Зачем бы нам бомбить своего плюсового?

Тори разозлился:

– Ужасно, конечно, разбивать твои иллюзии, Джонс, но когда ты достигнешь определенного уровня в компании, то наконец поймешь, что мы вовсе не одна счастливая семья. Финансы, торговля, научно-исследовательские разработки, рынки, объединенные силы… у всех есть свои интересы. Иногда члены семьи дерутся. Понимаешь?

Тори говорил, а Джонс смотрела на метку в ухе плюсового. Киото – возможно, там много генетических лабораторий, и она сможет отследить путь плюсового до самого гнезда.

– Джонс! – Тори помахал рукой у нее перед лицом.

– Да? Я слушаю.

– Некоторые вещи нам не по чину. Чем меньше мы знаем, тем меньше у нас будет проблем при проверке на лояльность. Твоя деятельность всегда записывается. Это плохая идея. Брось все. Забудь. Делай, что говорит Кароа, и не высовывайся. Поняла?

– Да. Ты прав. – Она демонстративно закрыла картинки с получеловеком, выключила планшет и сунула его в карман. – Это не стоит понижения.

– Ну вот и молодец. – Тори расслабился и посмотрел на часы. – Так, мне нужно отправить пару подарочков в Калифорнию.

– Подарочков… – Джонс немедленно вспомнила свой собственный ракетный удар. Инфракрасных людей, не подозревающих, что сейчас превратятся в пепел. Она заставила себя улыбнуться. – Удачи.

– Она мне не понадобится, – ухмыльнулся Тори. – У ополчения Кали нет асбестовой кожи.

Тори отправился сбрасывать ракеты на террористов, а Джонс обдумала свои действия. Что бы она ни сказала Тори, бросать она не собралась. Она вынула планшет и снова посмотрела на номер.

228xn.

Начнет она с Киото. Проверит все перемещения Кароа, выяснит, не бывал ли он в генных лабораториях. У нее не было доступа к его файлам, но она могла найти очень много данных с камер видеонаблюдения. У «Мерсье» были договоры с тамошними системами охраны. И еще она поднимет отчеты Кароа о расходах, с самого начала. Будут ли совпадения…

Раздался сигнал тревоги – «Хищник» засек что-то необычное. Джонс поморщилась и прочитала данные. Дело двигалось быстрее, чем она хотела.

Время пришло.

13

– Я чувствую запах берега, – сказал Тул.

– Мне кажется, у тебя повреждено обоняние, – ответила Маля, отдирая пропитанную кровью повязку и изучая матовую липкую рану под ней.

У Тула дрогнули уши.

– Нет. Все мои органы чувств в порядке, даже если моя плоть… – он потыкал в свой разваливающийся бицепс, – слаба.

С чужой помощью Тул уже мог ходить, повисая на трех-четырех солдатиках, которые его поддерживали. Хватаясь за поручни и мачты, он мог потихоньку передвигаться самостоятельно. Глядя на его раны, Маля задумывалась, сможет ли он выздороветь окончательно. У нее на глазах Тул вылечивался после пуль, шрапнели, чужих зубов и мачете, но эти раны были куда хуже. Жар и химикаты, содержавшиеся в ракетах, натворили ужасных вещей.

Тул догадался, о чем она думает.

– Медицинские достижения Побережья меня спасут, – заверил он и указал на механический протез Мали. – Тебе же сделали новую руку.

– Но сделать новое тело нельзя.

– Я поправлюсь.

– Ты больше не думал о том, чтобы остаться с нами? На корабле?

– Капитан неожиданно согласилась меня терпеть?

С мачты послышался крик, избавивший Малю от необходимости отвечать:

– Дамбы! – Секунду спустя Ван уже лез по мачте вниз, беспечно и проворно. Он спрыгнул на палубу между Малей и Тулом, тяжело дыша.