Разрушитель кораблей

По улице они почти бежали, потом брели по грязной воде и наконец добрались до особняка из тех, которыми когда-то застроили этот район. Нижний этаж затонул полностью, здание потихоньку разваливалось, но на верхних этажах жили люди. Тул получил от банды, которая держала дом, разрешение ночевать в одной из комнат наверху. Выбрал ее потому, что из окна был хороший обзор на дорогу и даже на суда. В столь приличном месте, с Тулом в качестве защитника, к ребятам никто не приставал. Счастливица была так рада ночлегу под крышей, что почти не жаловалась на змей, тараканов и голубей, с которыми пришлось делить комнату.

Они поднялись по скрипучей лестнице, перешагивая через провалившиеся гнилые ступени, пролезли сквозь пролом и оказались в своей комнате. У стены стояла ржавая пружинная кровать без матраса, а больше никакой мебели.

Нита подошла к окну – смотреть на парусник. Гвоздарю при виде этой картины вспомнились дети, сидевшие у харчевни Ченя и ждавшие, когда им бросят объедки. Отчаянная мечта о том, чего может и не случиться.

– Если клипер останется на ночь, пойдем, – сказал Гвоздарь. – Ночью людей будет меньше. Постараемся выяснить, здесь ли твой надежный капитан. Если здесь, дадим ей о себе знать. Но сначала проверим, ладно? Не стоит пороть горячку. Нельзя лезть на борт, если у нас не будет способа сбежать.

Нита неохотно кивнула.

На улицы опускалась темнота. Рабочие возвращались в свои берлоги, на улицах появлялись лотки с едой. Из баров доносилась музыка – зайдеко и блюзы. Жужжали москиты.

Гвоздарь смотрел на толпу и радовался, что они с Нитой сидят в темноте. Его мучило ощущение, что отец где-то рядом – давно знает, где он, и ходит кругами, готовясь нанести удар. Он умирал от страха.

– Тул задерживается, – сказала Нита.

– Ага.

– Думаешь, твой отец его нашел?

Гвоздарь пожал плечами:

– Не знаю. Я собираюсь выйти на разведку.

– Я тоже пойду.

– Нет. – Он решительно помотал головой. – Ты остаешься.

– Хрен там. Меня не проще узнать, чем тебя. – Она взъерошила длинные волосы так, что они закрыли лицо сальными прядями.

Дни, прожитые на болоте, и вода Орлеана обошлись с ее шелковыми кудрями неласково.

Гвоздарь вынужден был признать, что Нита права. Она ничуть не похожа на мажорку, которую нашли на разбитом клипере. Она по-прежнему красива, наверное, красивее всех девочек, которых он знал, но стала совсем другой. Теперь она как все.

– Ладно, давай. Какая разница.

Они выбрались из здания и медленно пошли по воде, пробираясь через толпу. Отыскали местечко на сырой земле рядом с главной улицей и присели, высматривая Тула или Ричарда Лопеса с полулюдьми.

Гвоздаря трясло от мысли, что отца сопровождают гигантские костоломы. Тул ужасен сам по себе, даже без начальника вроде Ричарда Лопеса. Гвоздарь выругался, чувствуя себя загнанным в угол. Хороших вариантов нет. Нельзя всерьез положиться на верность капитана Сун. Нельзя рассиживать тут у всех на виду, гадая, куда делся Тул.

Глядя на Гвоздаря, Нита спросила:

– Жалеешь, что не срезал кольца с моих рук, когда была возможность?

Гвоздарь подумал и покачал головой.

– Нет. – Он улыбнулся. – Ну, в последнее время нет.

– И даже сейчас? Когда твой папа тебя ищет?

Гвоздарь снова покачал головой:

– Нет смысла об этом думать. Все уже случилось.

На ее лице промелькнуло страдание, и он поспешил объясниться:

– Я не это имел в виду. Не хочу сказать, что с тобой совершил ошибку и буду жалеть всю жизнь. Ну, это только часть правды.

Нита снова обиделась. Черт, он сам во всем виноват – и даже не понимает, что пытается сказать.

– Ты мне нравишься. Я не продам тебя отцу, как не продал бы Пиму. Мы команда. – Он показал шрам на ладони. – Я всегда тебя прикрою.

– Ты меня прикроешь, – чуть улыбнулась Нита, – и готов порекомендовать меня в команду. Сколько комплиментов. – Темные глаза смотрели на него серьезно. – Спасибо тебе, Гвоздарь. За все. Я знаю, что, если бы ты за меня не заступился… – Она помолчала. – Пиме было плевать, она видела перед собой только мажорку. – Нита осторожно коснулась его щеки. – Спасибо.

В ее глазах было что-то такое, чего Гвоздарь еще ни разу не замечал. Он вдруг ощутил жгучую тягу к ней. Понял, что если у него хватит смелости…

Он наклонился к ней. Их губы соприкоснулись. На мгновение она подалась вперед, прижалась губами к его губам. И тут же отпрянула и отвернулась, покраснев. У Гвоздаря дико заколотилось сердце. Кровь бешено стучала в ушах. Он попытался придумать что-нибудь умное, какие-нибудь слова, чтобы Нита снова на него посмотрела, чтобы вернулась та близость, которую он чувствовал мгновение назад. Но слов не было.

– Смотри, Тул идет, – хрипло сказала Нита. – Может, он что-нибудь узнал про корабль.

Повернувшись, Гвоздарь увидел в толпе Тула, который шел в их сторону. Он испытал одновременно и облегчение, и расстройство от того, что их с Нитой прервали. И тут увидел кое-что еще: два получеловека пробирались сквозь толпу наперерез Тулу.

– Это они, – сказал Гвоздарь. – Те, что были с моим отцом.

Нита судорожно вздохнула:

– Они его видят.