Разрушители планет

Я прошел мимо него и сел за стол около Симрега. Для любителей дрожжей пирожки были высший класс. Овсянка никуда не годилась. Я поел и, так же как это делали другие, опустил поднос в щель. Парень с протянутой рукой ждал меня у выхода. На сей раз рука была сжата в кулак и походила на кувалду.

— За что жетон? — спросил я прежде, чем он успел раскрыть рот.

— Налог, — не моргнув глазом ответил он.

— Официальный налог, или ты работаешь на себя? — поинтересовался я, отодвигаясь на безопасное расстояние.

— Что значит официальный? — Он смотрел укоризненно. — Слушай, приятель, к чему все усложнять? Плати и живи себе спокойно.

Я попытался улизнуть, но он поймал меня за руку, чуть не сломав ее. Я ударил его ногой в левую голень. Он нахмурился, но ломать мою руку не стал.

— Ну, старик, — протянул он грустно, — трудно тебе будет.

На нем был ладно сидящий, новенький комбинезон из мягкой рыжевато-коричневой ткани. На плечах красовались прелестные крошечные погончики, а на карманах — клапаны с медными пуговицами. Он отпустил мою руку.

— Давай плати!

Я сделал вид, что лезу в карман, но вместо этого опять ударил его. По теории, лучший способ обескуражить задиру — доставить ему больше неприятностей, чем он заслуживает. Я промахнулся и ухватился за клапан его кармана. Посыпались пуговицы. Он отшатнулся, посмотрел на свой костюм, выругался и развел руками.

— Вот он, значит, какой. — Голос звучал скорее расстроенно, чем зло. — Знаешь, во сколько мне обошелся этот костюм? Девять кредитов. Да, девять! А ты порвал его. И все ради вонючего жетона.

— Не стоило, правда? — спросил я и отодвинулся на ярд в сторону. — Может быть, тебе лучше забыть об этом жетоне?

— Эй, послушай! Выкинь из головы эту ерунду «законно — не законно». Здесь закон ничего не значит. Совсем ничего. Только то, что приносит прибыль, и все. А мой рэкет — прибыльное дело.

— А ты просто исключи меня из списка налогоплательщиков, и все, — предложил я.

— Ты думаешь, что можешь идти один против всех? — Он окинул меня взглядом. — Забудь об этом, приятель. Для этого ты ростом не вышел.

— Я надеюсь прожить своим умом.

Он потер подбородок.

— Парень, тебе нужна защита. Ты понял?

— Я нужен им, чтобы копать, — ответил я. — И они не дадут тебе убить меня.

— Верно. — Он ткнул меня пальцем. — Или покалечить тебя, чтобы ты не смог грузить камни. Или не давать тебе спать и есть. Слушай, а как насчет того, чтобы выкручивать тебе руку? По полчаса каждый день?

— У тебя есть лишние полчаса? Ему стало мерзко от моих слов.

— Да, это слабое место, — согласился он. — Но ты первый понял это.

— Сколько времени ты уже занимаешься поборами, Тяжеловес?

— Шесть дней. Это мне недавно пришло в голову. Вчера я купил костюм на то, что собрал. — Он нахмурился, вспомнив оторванный карман. — Слушай, давай так: старайся держаться рядом, и моя защита, в смысле питания, тебе обеспечена. Ну как?

— Что, всегда рядом?

— Знаешь, просто для вида. Чтобы дать понять этим деревенщинам, что мы с тобой заодно. Если они поймут, что ты не из болтунов, никому в голову не взбредут никакие идиотские мысли.

— Не рассчитывай на меня, Тяжеловес. Не думаю, что мы поладим.

Он сжал кулаки и пошел на меня, но вдруг встал как вкопанный — дверь столовой открылась и, держа между толстыми пальцами дымящуюся сигару, вышел Симрег. Он посмотрел на Тяжеловеса.

— Я наблюдал за тем, как ты тут организовал сбор налога, — сказал он, — и решил, что мне это не нравится.

Он зажал сигару в зубах и зашагал дальше.

Когда он ушел, Тяжеловес с несчастным видом посмотрел на меня.

— Прощай, налоговый бизнес! Жизнь была хороша.

— А кто такой Симрег? — спросил я. — Человек Компании?

Тяжеловес глянул на меня с легким презрением.

— Он — осужденный, как и все мы. Ни один человек Компании носу не высунет за пределы Главной Станции. А если рискнет — его песенка спета. Во всяком случае, так они говорят.

— С ним-то ты бы мог справиться, — сказал я.

— Да-а, но я не могу тягаться с Синдикатом.

— Одну минуту, — сказал я, когда он повернулся, чтобы уйти. — Что такое Синдикат?

— Ничего, — ответил он.

— Может быть, мне лучше спросить Симрега.

Тяжеловес огляделся вокруг, как будто опасаясь подслушивающих, подтянул ремень и подошел ко мне поближе.

— Слушай, новичок, — сказал он жестко, — руби свою породу, плати жетоны и дыши, понял?

— Вот как? — сказал я чуть громче, чем было нужно. Он закивал.

— Конечно. Ты низко летаешь. Ты только что попал сюда. Пару месяцев назад ты был образцовым флотским, честь, долг и хорошая пенсия. Офицер, должно быть, младший командир. И вот неожиданно ты очутился здесь и глотаешь розовую пыль. — Его палец уперся мне в грудь. — Слушай, лучше есть пыль, чем не есть совсем, верно? Тебе еще далеко до смерти. И, черт побери, может, ты еще успеешь немножко повеселиться, кто знает?

— Я все время веселюсь, Тяжеловес, — сказал я.