Разрыв

«Заткнись, миссис Примерная Мамаша и Домохозяйка, от которой меня тошнит!» — это я произнесла про себя. Вслух сказала, что Пит тоже, пожалуй, останется дома.

— Мы собираемся печь шоколадное печенье, — соврала я. — Из песочного теста. Его любимое.

— Какая прелесть! — прощебетала Линетт. — Ну, может, в другой раз.

Она точно знала, что я вру. Точно, я в этом уверена.

На сегодня все.

В.

13 января

У меня выступила сыпь вокруг рта. Как усы из красных прыщиков. Выглядят ужасно, чешутся, я готова расплакаться. Вероятно, так действует крем для придания пухлости губам — опухла вся нижняя часть лица.

Сидя на кровати и размазывая по лицу гидрокортизон, я думаю о том, как стану разведенной, снова одинокой, и мне страшно. После предательства Роджера я чувствую себя разбитой, ни на что не годной. Я совершенно не уверена в себе, в своей внешности и способностях. Даже не знаю, хватит ли у меня духу снова выставить себя на брачный рынок. Годы, прожитые без любви, кажется, совсем убили во мне способность к ней. Умом я понимаю, что Роджер жалкий ублюдок, но в душе ничего не могу поделать с ощущением, что сама только этого и достойна. Меня мучит страх, что я действительно не способна выбрать нормального, хорошего человека или, еще лучше, что ни один хороший человек мной не заинтересуется. В самые мрачные моменты я говорю себе, что ни одному нормальному мужчине не понравится женщина в моем возрасте — рожавшая, с растяжками на животе, с отвисшими грудями. Это как на пригородном рынке недвижимости. Неужели человек захочет купить второсортную коробку постройки шестидесятых, если можно получить хорошенький новый дом на чистенькой новой улице? Старые дома идут на рынке как реликты прошлого века.

Правда, у меня есть Эдди. Но он не из тех, за кого я могла бы выйти замуж, даже если бы он не был женат. Он моя первая связь, мой тайный грех, мой сообщник. Когда-нибудь Эдди станет моим бывшим любовником, но вторым мужем — никогда.

На сегодня все.

В.

14 января

Пять часов утра, сижу и думаю: как я ничего не замечала раньше? Почему не обращала внимания? Наверняка были какие-то звоночки. До нашей с Роджером свадьбы я страдала патологической ревностью, но при этом очень хотела доверия в семье. Чтобы излечиться, я старалась относиться к возникающим подозрениям как к глупым комплексам или бессознательным порывам. Убеждала себя, что они вызваны скорее моими детскими душевными травмами, чем блуждающим взором моего жениха. Когда Роджер упоминал женское имя, я приучилась расслабляться, а не настораживаться. Приглашала этих женщин к нам домой, подавала им обеды, шутила с ними, доверяла им. Так себя ведут только лохи!

Думаю, внезапный интерес Роджера к дорогой одежде был одним из таких звоночков, хотя я этого не поняла вовремя. И новые любовные позы. Была еще какая-то порнографическая музыка. Однажды я куда-то поехала на его машине, вставила ключ в зажигание, и хип-хоп грохнул на полную катушку: «Люблю, когда стоит, вся дыра горит, и в зад люблю давать, и люблю сосать…» Сперва я решила, что это радио, потом выяснилось — компакт-диск. Я нашла коробку под сиденьем, на обложке были три грудастые девки в платьицах с блестками. Вряд ли Роджер увлекался такого рода музыкой. Он до сих пор считает, что Снуп Догги Дог персонаж из мультика. Надо было обратить внимание!

На сегодня все.

В.

15 января

Изо всех сил пытаясь казаться нормальным человеком, я согласилась пойти с Роджером в Макдоналдс — повидаться с Вэйдом и Мелани Розен. Эту пару я знаю сто лет и всегда рада видеть, хотя два года назад они занялись выращиванием скаковых лошадей и мы стали редко встречаться. Вэйд — симпатичная панда, а у Мел очень специфическое чувство юмора. Однажды она в шутку собиралась открыть фирму, организующую оригинальные похороны:

— Знаешь, можно сделать похороны-пикник. Или похороны в виде мексиканской фиесты. Как тебе слоган «Закопаем с музыкой»?

Они женаты одиннадцать лет (правда, бездетны) и до сих пор безумно влюблены друг в друга. Если бы это не было так очаровательно, я бы их возненавидела. Поубивала бы. После расправы с Линетт Коул-Чейз.

— Эй! Вы уже отметились в «Адаме и Еве»? — спросила Мел, ныряя носом в кофе.

У меня сжалось горло. Розены до сих пор думают, что у нас с Роджером тишь да гладь. Я не собиралась избавлять их от иллюзий.

— Нет! Расскажите.

Я старательно разыгрывала интерес. Меньше всего мне хотелось обсуждать бьющую ключом сексуальную жизнь этой парочки.

— О, ребята! Вам надо обязательно туда сходить, — подключился Вэйд, гладя темные кудряшки жены. — Везде зеркала, крутят порнушку. И горячая ванна в форме сердца. Сногсшибательно!

— И кровать тоже огромное плюшевое сердце! — воскликнула Мелани. — Потрясающие выходные! Я сбросила фунтов десять, не меньше.

— Ты великолепна — с десятью фунтами или без. — Вэйд погладил ее по брюшку.

— Моему муженьку и толстенькая жена может угодить! — захихикала Мелани.

Вэйд потянулся к ней.