Разрыв. Этот длинный, длинный день

- Да вроде ничего. Справляется. Работает даже в механической мастерской. Местные, правда, поучили его пару раз, за барские замашки, он и попритих. Привыкает. Вроде, как уже и нравиться стало.

- Тэк-с, тэк-с, - пробарабанил пальцами по столу Афанасьев, - что же нам с вами делать-то штабс-капитан , вы наш, Рыбников?

Булдаков стоял молча, вытянувшись "во фрунт". В его скованном напряжении чувствовалась готовность принять для себя любой исход, предусматривающий даже самоликвидацию. Тучков оторвался от своего блокнота и как-то по-мальчишески почесал авторучкой за ухом. Все взгляды присутствующих обратились именно в его сторону, потому что сейчас, все зависело от его слов. И это все понимали, включая его самого. Он не стал разыгрывать театральную паузу, а потому сразу перешел к делу:

- Все мы внимательно выслушали откровения генерала Булдакова. Мотивы его поведения весьма понятны. Плохо, конечно, что он решил нам поведать об этом только сейчас - спустя три года. За три года, шпионская сеть наверняка сумела раскинуть свои щупальца еще дальше. Но тут, конечно, и мы сами виноваты. Уже давненько по столице циркулируют слухи о шайке грязных дельцов - Самуся и Плотника. Мы, разумеется, вели за ними некоторое наблюдение, но, как видите, не углядели, что не делает нам чести. Придется в спешке наверстывать упущенное время и разматывать их по полной программе. Это уже не мошенничество с использованием служебного положения, это уже - измена Родине. Хотя я и не исключаю того, что их трогать не будут, если посчитают целесообразным использовать их в контригре.

В зале загудели, возмущенные голоса, недовольные тем, что шпионы могут избежать законного наказания. Опять загудел неугомонный танкист Бибиков:

- Да устроить им самим ДТП! И все взятки - гладки.

- Ага. Сунуть случайно их автомобили под гусеницы ваших танков, - раздался чей-то смешок.

- А че?! - осклабился Сергей Владимирович. - Зато уже никакой жестянщик ничего не исправит, да и патологоанатом тоже. Что тут поделать, если кишки на асфальте в радиусе двухсот метров?!

- Ладно! - постучал ручкой по столу Афанасьев, унимая разошедшуюся публику. - Это все вопросы не сегодняшнего времени. Вы, Николай Палыч, мамку за сиськи не тяните! Мы хотим от вас услышать конкретных предложений по фигуранту нашего дела.

Тучков несколько было растерялся под напором Главы Совета. "Контора глубокого бурения", которую он сейчас здесь представлял, не любила оперировать однозначными и окончательными решениями, всегда оставляя запасные пути для отхода. Однако, сейчас был явно не тот случай, чтобы увиливать, поэтому он довольно быстро пришел в себя и заговорил:

- Учитывая то обстоятельство, что Дмитрий Витальевич сам во всем сознался, к тому же с его слов, урон, нанесенный им обороноспособности страны, был в какой-то мере им самим нивелирован, то я бы предложил ему пройти еще несколько неприятных процедур. - Тут он опять слегка замешкался, как бы собираясь с мыслями, но за него договорил сам Верховный:

- То есть я так понял, что вы предлагаете прогнать Булдакова на полиграфе, так?!

- Не только, - тихо выдавил из себя через силу жандарм. - Полиграф это само собой. Тут двух мнений быть не может. И даже не один раз прогнать, причем с использованием пентатала натрия. Но вот, если бы, Дмитрий Витальевич дал еще согласие на медикаментозно-психологическое вмешательство в скрытые закоулки своего подсознания... Процедура, хоть и достаточно безвредная, но весьма и весьма неприятная, честно скажу...

- Я готов! - бодро отрапортовал генерал, все же слегка бледнея.

- Хорошо, - резюмировал Афанасьев, строго глядя на Булдакова из под очков, которые он успел нацепить на нос, к этому моменту. - Дмитрий Витальевич, учитывая ваши прежние заслуги, я, пожалуй, выражу общее мнение собравшихся, если скажу, что после прохождения вами вышесказанных процедур, которые, надеюсь, подтвердят вашу относительную невиновность, мы будем рады видеть вас в нашем составе, а пока вам следует нас на время покинуть, ничего не поделаешь.

- Есть, покинуть! - отозвался генерал, и, развернувшись на месте, стал подниматься к выходу.

- Сегодня не ужинайте и не завтракайте утром, а ровно к восьми ко мне на Лубянку. Пропуск я вам выпишу, а дальше поеду с вами в спецучреждение на процедуры, - крикнул ему вдогон Тучков. Тот, не останавливаясь, кивнул головой и вышел.

- Не сбежит? - с апломбом поинтересовался, сверкая абсолютно лысой головой, Начальник войск РХБЗ генерал-лейтенант Игорь Анатольевич Кириллин.

- Не сбежит, - уверенно ответил Афанасьев и тут же пояснил свою уверенность, - я давно знаю Дмитрия Витальевича. Он может сейчас застрелиться, прямо за этими дверями, но он не будет прятаться по кустам.