Разрыв. Этот длинный, длинный день

С нынешним министром Афанасьев был знаком лично - не раз встречался с ним по делам службы, когда требовалось координировать действия обоих ведомств. И хотя в отличие от, ныне покойного министра обороны он не парился в бане ради налаживания "добрых отношений" с главным полицейским страны, ему удавалось поддерживать с ним достаточно хорошие деловые контакты. Какими бы то ни было порочащими сведениями о нем, он не располагал, а слухам и сплетням, всегда сопровождавшим руководителей высшего звена, Афанасьев не придавал значения. Впрочем, ему импонировало то, как Околоков в свое время сумел решительно противостоять давлению со стороны некоторых властных структур, замешанных в событиях на Болотной площади в 2012 году. И все же, пока связист устанавливал местоположение министра, Глава поинтересовался у Тучкова, чисто из профилактических соображений:

- А что, Николай Палыч, есть ли у вас что-то архисерьезное против Околокова? Ведь не поверю, что ваша контора не собирала материал на него, как и на всех нас, грешных?

- Собирала. Как не собирать?! Обязательно собирала, - не стал запираться тот. Более конкретной информацией в данный момент не располагаю, для этого надо обратиться в спецхранилище Центрального архива, но, в общем и целом - набор довольно стандартный: использование служебного положения, превышение власти, несколько эпизодов неосновательного обогащения ну и, разумеется, порочащие семьянина связи на стороне. В общем-то, тривиальный набор.

- Да, - согласился Валерий Васильевич, оглядывая поверх очков заерзавших в креслах своих сослуживцев, - набор не чуждый всем нам, кто здесь находится. У меня самого рыльце в пушку, как говорится. Однако, к моему рыльцу вернемся несколько позже, а сейчас давайте все же послушаем нашего гостя.

На экране появилось молодцеватая физиономия Околокова.

- Здравствуйте, Владимир Александрович, - не счел для себя за труд первым поздороваться с собеседником Афанасьев.

- Приветствую вас, Валерий Васильевич, - тут же отозвался полицейский. Затем, хитренько прищурившись, добавил, - Не ошибусь, если предположу, что беседую с новым президентом страны?

- Не так, чтобы президентом, но что-то вроде того. А вы против? - в свою очередь поинтересовался Афанасьев. Околоков слегка пожал плечами и ответил поговоркой:

- Наше дело - телячье... - и, не договорив, опять пожал плечами. В его словах и жестах кроме фатальной покорности прозвучали явные нотки обиды за то, что он не участвовал в процессе становления новой власти. Валерий Васильевич, желая как-то смягчить неловкую ситуацию, попытался объяснить:

- Поверьте, инициатива по моему назначению на этот пост исходила не от меня и я, как мог, сопротивлялся этому. К тому же обстановка складывалась таким образом, что необходимо было принимать срочное решение.

Рот Околокова скривился в понимающей ухмылке.

- Кстати, а откуда у вас сведения о моем нынешнем статусе? - заинтересовался Афанасьев.

- Да уж слухом земля полнится, - все еще ухмыляясь, начал Околоков, но запнулся и пояснил, - Нечипоренко сказал, только что, когда просил помочь оцепить подходы к месту происшествия, а то народ, не успев разбежаться, опять стал собираться, а это сами понимаете, чревато. Да и сбору улик помеха. Омоновцев я отрядил и вдобавок послал ребят из МУРа покопаться в этом деле со стороны диггеров.

Глава Военного Совета кивнул, соглашаясь:

- Да, вы правы, Владимир Александрович. Спасибо за оперативное реагирование на ситуацию. Ну что ж, раз уж волей-неволей отпала необходимость в дипломатических выкрутасах, то давайте сразу и приступим к делу.

- От чего же не приступить? - опять пожал он плечами. - Преступники прЕступают, а мы приступаем.

- Это вы хорошо сказали, - подметил Афанасьев. - И так. До формирования новых властных органов, либо нового кабинета министров, тут мы еще проработаем вопрос, вы назначаетесь временно исполняющим обязанности министра внутренних дел. И в этой связи я бы попросил вас в эти самые решающие часы для государства обеспечить все меры к его сохранности, недопущению провокаций и беспорядков, распространению среди населения панических настроений. Сейчас многие захотят половить рыбку в мутной воде политической неопределенности. И я надеюсь, что вы, как и в двенадцатом году проявите твердость характера и устойчивость принципов. В тот раз вам это блестяще удалось, - подсыпал сахара в стакан тщеславия врио министра Афанасьев. И не ошибся. Лицо Околокова слегка порозовело от похвалы, и он улыбнулся уже без всякого ехидства. А глава хунты продолжал медоточивым голосом: