Разум и Бездна

–Я же говорила, что нападение на него приведет к беде. Он ужасен… но он хотел понять нас, предупредить о чем-то. Мне кажется, он слышал наши мысли, но так и не понял, что имеет дело с разными существами… Мы такие маленькие для него. Он считает весь Дом одним существом – с множеством разных хаотичных мыслей. И поэтому разговор не получился…

–Я не знаю… – сказал Юлий. – Я ничего не понял из его обращения. Да, он предупреждал о чем-то… но мне казалось, что это какая-то хищная приманка. А потом… вблизи от него разум отказывается работать, так много Страха… Трудно поверить, что он не желает нам зла после того, что я видел… Герман, он…

–Не надо, не рассказывай сейчас, – прервала она. – Я и так едва держусь. Сперва поговорим с Отцом.

Они обнялись. Прижимая к себе Веру, Юлий впервые за последнее время почувствовал, как давящее отчаяние на миг отхлынуло от головы и сердца. Затем они отпустили друг друга из объятий и молча разошлись по своим комнатам.

Отец обратился к нему сразу же как только Юлий закрыл дверь и сел на кровать. Его голос звучал громко и отчетливо, но казался встревоженным.

–Юлий, я говорю с тобой сейчас не как с подопечным, но как с главой Семьи. Михаил передал тебе свое право и свои полномочия. Поэтому сейчас я сообщаю тебе, что пришло время изменить тот образ жизни, к которому ты и все остальные так привыкли, и восстановить исходное состояние.

–О чем ты? – не понял Юлий. – Какое исходное состояние?

–Все остальные сейчас спят у себя в комнатах, – продолжал голос Отца. – Я усыпил их всех с помощью их светочей. Тебя я прошу сейчас встать с кровати и сесть на стул.

–Что происходит, Отец?! – в тревоге повысил голос Юлий.

–Пожалуйста, выполни мою просьбу. Я выполняю распоряжение Михаила, – настойчиво произнес Отец. – Это необходимо для того, чтобы ты получил полноценное управление Домом. Необходимо для того, чтобы Семья выжила, и мы смогли принять нужные решения в изменившихся условиях. Доверься мне.

Юлий медленно встал с кровати, сделал несколько шагов и осторожно опустился на стул возле стены. Сердце в его груди бешено колотилось, а ощущение тревоги было настолько сильным, что он опасался потерять сознание.

–Повернись лицом к стене, – сказал Отец. – И постарайся не двигаться.

Юлий послушался, и как только его взгляд уперся в шероховатую каменную стену, на поверхности этой стены прямо напротив него появилось круглое зеркало. в нем отражалось его, Юлия, взволнованное лицо и горящий светоч на лбу.

–Начинаю процедуру разъединения ментальной связи, – сказал Отец каким-то изменившимся, более быстрым и звенящим голосом.

Юлий увидел в зеркале, как светоч на его лбу внезапно вспыхнул ослепительным огнем. Раздался пронзительный режущий звук. Юлий стиснул зубы от резкой боли в глазах и в висках, затем появилось жжение по окружности головы, как будто раскаленный обруч вплавился в кости. Боль секунду была очень мучительной – но уже через несколько мгновений стала стихать.

–Теперь сцепление с твоим телом ослабло. Сними светоч, – мягко проговорил голос Отца.

–Снять…светоч? Я не могу!… Я замерзну, – еле двигая губами, выговорил Юлий.

–Теперь можно. Пожалуйста, это необходимо.

Медленно и очень осторожно Юлий поднес руки к теплому светящемуся многограннику, укрепленному в центре его лба. Светоч был вставлен в блестящую овальную оправу, а от нее вправо и влево протягивались тонкие гладкие скобки. Они были так прочно и искусно спаяны с кожей, что казались продолжением тела. Юлий провел пальцами по этим скобкам и по самому светочу. Он чувствовал его как часть своего "я", не хотелось даже думать о том, чтобы отсоединить светоч…

–Так нужно. Ты сможешь это сделать. – снова подбодрил его Отец.

"Моя семья нуждается в моей помощи", – подумал Юлий, и эта мысль придала ему решимости. Сильно сжав скобы светоча пальцами обеих рук, он стиснул зубы, резко выдохнул – и одним быстрым движением сдернул устройство со лба.

Сперва ему просто было больно. Жгучая боль охватила голову резко и сильно, так что он невольно застонал. Это продолжалось секунд пять – и Юлий отвлекся на эту боль, на борьбу с ней, и потому ни о чем не думал в это короткое время.

Но вот боль стала спадать, и через полминуты совсем стихла. Он несколько раз перевел дыхание, чувствуя сильное сердцебиение и попытался успокоиться, прийти в холодное рассудительное состояние. “Мне нечего бояться. Я Дома, в сердце Семьи, рядом с Отцом…” – хотел сказать он сам себе…

Но не смог.

Мысли хлынули в его разум неудержимым потоком. Мысли, воспоминания, понятия, знания, информация. Это было похоже на прорыв плотины – только не разрушительный, смывающий все на пути, как бывает с реальным наводнением, а словно растягивающий разум, раздувающий сознание подобно тому, как воздух надувает воздушный шар. Боли уже не было… то есть не было обычной головной боли, но ощущение бесконечного переполнения было очень мучительным.