Разведчик Линицкий

Первая атака самолетов люфтваффе на Куйбышев произошла в ночь с 8 на 9 июля 1942 года. Правда, и в этот раз, и во время последующих налетов к окраинам второй столицы СССР смогли прорваться лишь отдельные немецкие машины, поскольку ее противовоздушная оборона по огневой мощи была равна московской. И ни одному из немецких самолетов так ни разу и не удалось сбросить бомбы на Куйбышев. Все они из-за очень плотного огня с земли вынуждены были опорожнять свои бомболюки уже на дальних подступах к «запасной столице» – либо над волжскими водами, либо над безлюдными степями Заволжья. Поэтому в Куйбышеве за все время Великой Отечественной войны не случилось ни одного пожара или какого-либо другого происшествия, причиной которого стала бы вражеская авиация.

Екатерину Федоровну удалось благополучно отправить снова за Волгу, в Куйбышев. Леониду Леонидовичу пришлось задержаться и возвращаться назад с боями. Он был в простой, не привлекающей внимание одежде, слегка небрит. Все-таки готовился к переходу через линию фронта.

От самого Калача на американском «бьюике» он пробирался сквозь толпы бежавших от немцев мирных жителей, рассекая ряды отступавших красноармейцев, минуя подбитые танки, перевернутые самоходки.

– Не пора ли уже нам перестать отступать, товарищ майор? – повернув на секунду голову в сторону Линицкому, спросил его водитель-сержант, еще довольно молодой, но уже с наполовину седой шевелюрой, торчащей из-под пилотки.

– Скоро, скоро вся эта человеческая река потечет в обратном направлении, Василий. Думаю, к новому году мы придем в себя. Русский дух сломить невозможно!

Ехавший с ним в машине капитан из СМЕРШа лишь молча хмыкнул.

– У вас другое мнение, капитан?

Но ответить тот не успел: в небе появились немецкие самолеты. Со страшным завыванием они стремительно приближались к колоннам людей.

– С дороги, всем с дороги! Рассредоточиться! – перекрикивал гул самолетов плотного телосложения подполковник, ехавший на «эмке» впереди колонны красноармейцев. Дважды повторять не пришлось: по широкой простыне пожухлой от летнего зноя степи побежали людские волны – и солдаты, и штатские. Крики, детский плач, ругательства, вой автомобильных и авиационных моторов. Водители двух полуторок, нажав на педаль тормоза, первыми выскочили из машины и помчались кто куда. За ними, словно горох, посыпались из кузовов солдаты.

Сержант нажал на звуковой сигнал, пытаясь разрезать толпу бегущих и вырваться на простор вмиг опустевшей дороги.

– Куда прешь, сволочь! Людей подавишь! – огрызнулся на него молоденький лейтенант.

Хотел было наставить на него пистолет, но, увидев сидевшего в машине смершевца, спрятал его в кобуру. Через полминуты первые бомбы с диким воем вырвались из железных брюх самолетов со свастикой. И тут же, вдогонку, сверху застрекотали пулеметы.

– Стой, Василий! – приказал смершевец. – Товарищ майор, не будем рисковать.

– Не будем, – согласился Линицкий.

Они выпрыгнули из открытого «бьюика» и все трое оказались в придорожном овражке, спасаясь от пулеметных очередей. Они успели вовремя – через минуту от «бьюика» остались одни ошметки. При этом осколком от бомбы зацепило капитана-смершевца, он захрипел, попытался в агонии встать, но в следующий миг свалился замертво.

Самолеты зашли на второй круг. Казалось, спасения не было никакого – степь никак не могла защитить такую массу людей.

Но вдруг все стихло: самолеты улетели куда-то под Воронеж. Постепенно, все еще не веря в тишину, выжившие сначала робко поднимали головы, оглядывались, а убедившись в безопасности, отделяли свои тела от земли, отряхивались, искали своих, снова собирались вместе. Военные выстраивались в колонны. Линицкий поднялся, подошел к смершевцу, перевернул его и убедился, что он мертв. Тут услышал голос своего шофера-сержанта.

– Товарищ майор, машины больше нет. Как же мы теперь до штаба доберемся?

– Как все! Отставить панику. Сейчас найду старшего. Двигайся за мной.

Вскоре он увидел того самого молоденького лейтенанта. Он сидел прямо на земле. Пуля прошила ему плечо насквозь, и медсестра колдовала рядом с ним, расстегнув гимнастерку и перевязывая рану. Линицкий подошел к нему.

– Лейтенант, кто здесь старший офицер?

Лейтенант недоверчиво посмотрел на него снизу вверх.

– Вы кто такой?

– Майор Линицкий, Разведуправление фронта.

Лейтенат вспомнил, что видел его в «бьюике» вместе со смершевцем, дернулся было, чтобы встать, но острая боль усадила его назад.

– Не дергайтесь, товарищ лейтенант, – попросила его медсестра. – Сейчас закончу перевязывать, тогда встанете.

– Сидите, лейтенант! Просто скажите, кто здесь старший.

– Подполковник Пашинин, замкомандира дивизии. Комдив погиб, а мы идем от самого Воронежа. Впрочем, не знаю, после этой бомбежки выжил ли он.