Разведчик Линицкий

В списке стран, где была развернута деятельность РОВС, Югославия занимала третье место по численности членов этого союза – более двадцати тысяч человек. В Белграде югославское отделение РОВС размещалось прямо напротив старого королевского дворца, перед воротами которого стояла будка с часовым-гвардейцем. Напротив дворца в сером одноэтажном, обшарпанном здании с высокими темными окнами живет бывший царский посол Штрандман и нынешний военный агент полковник Базаревич, сменивший к этому времени смещенного Врангелем генерала Потоцкого. Над старинным парадным крыльцом на флагштоке полощется трехцветный флаг русской империи, которой уже нет. За высокими решетчатыми воротами, среди мрачного сада, спускающегося вниз, виднеется небольшой флигелек. В этом флигеле и располагается резиденция четвертого отдела РОВСа, начальником которого был генерал Иван Гаврилович Барбович, а секретарем – ротмистр 10-го Ингерманландского полка Альбин Комаровский. Помимо адъютанта-секретаря Комаровского, в число особо доверенных лиц входили у Барбовича все тот же полковник Базаревич, выполнявший в РОВСе работу кадровика – его особая задача заключалась в устройстве в королевскую югославскую армию офицеров и специалистов, дабы они имели материальное содержание и были в курсе современных военных достижений; полковник Генерального штаба Василий Михайлович Пронин, отвечавший за обучение и подготовку молодежи для пополнения офицерского корпуса РОВС – основал в Белграде газету «Русский голос»; Евгений Эдуардович Месснер являлся шефом разведки РОВС в Югославии. Вероятно, поэтому постоянного места жительства в Белграде у него не было, он все время снимал жилье и часто менял адреса.

– Господа, только полное взаимодействие с нашими немецкими друзьями поможет нам справиться с усиливающей деятельностью спецструктур Коминтерна и ИНО-ГПУ, – Иван Гаврилович Барбович проводил очередное собрание штаба IV отдела РОВС. – И здесь, я думаю, нам весьма поможет господин Дурново. Петр Петрович в свое время служил в войсках Рюдигера фон дер Гольца в Прибалтике и его связи с немцами не прерываются и по сей день.

– Но как мог Александр Павлович попасться на удочку большевиков, господа? – удивлялся Месснер. – Я понимаю, уж больно хитро была разработана операция «Трест», но ведь для этого же и существует контрразведка, чтобы все перепроверить.

– Это было сделать сложно – сам Савинков, уж на что хитер и изворотлив, и то поверил в эту организацию, – ответил Барбович.

– Кончено, все кончено! Все разрушено в прах! То был чудовищный обман, блёфф, мыльный пузырь. Чекисты обманули всех – и нас, и эстонцев, и англичан, и поляков. Скандал на весь мир! «Трест» – провокация, затмившая Азефа… – запричитал Пронин.

– Вы еще в «Русском голосе» об этом напишите, Василий Михайлович, – одернул его Барбович.

Секретарь Барбовича, Альбин Комаровский, все тщательно протоколировал (а затем, на всякий случай, делал копии с протоколов).

– Но мы тоже не лыком шиты, Иван Гаврилович, – подал голос Фосс. – Мы уже забросили к Советам несколько наших диверсионных групп. И еще две забросим в ближайшее время. Как вам взрывы в Петрограде?

– Это было хорошо, но не все продумано. Двое ведь погибло, – ответил Месснер.

– Так ведь война, господа! À la guerre comme à la guerre! – возразил Фосс. Он понимал, что в Месснере верх взяла обычная ревность.

Да, война контрразведок разгорелась нешуточная – и снова белые против красных. Но красным было легче и проще: у них были официальные ячейки во многих странах. И ячейки эти находились под крылом Коминтерна, Коммунистического интернационала, а еще точнее – спецструктур Коминтерна под руководством Пятницкого, которые вкупе с иностранным отделом ГПУ основную свою деятельность направили как раз на разложение изнутри вооруженных сил белой эмиграции, организацию военной работы компартий в нелегальных условиях, подготовку вооруженных восстаний, обучение национальных партийных кадров в военно-специальных областях знаний. Стоит заметить при этом, что значительная часть резидентов и разведчиков, работавших на ИНО ГПУ – ОГПУ и РУ РККА в 1920—1930-х годах, начинала карьеру разведчиков именно по линии Коминтерна – Р. Зорге, Л. Треппер, Ш. Радо, А. Дейч, И. Григулевич (Григулевичус), В. Фишер (Абель), А. Шнеэ и многие другие убежденные сторонники коммунизма стали разведчиками по идеологическим соображениям. Резидентам ИНО предоставлялось право вербовать агентуру самостоятельно, не запрашивая Центр. Для связи с Москвой резидент использовал собственный шифр. Один раз в три месяца он отчитывался о расходовании валютных средств.

Координатором специальной закордонной работы от Политбюро ЦК РКП(б) и Исполкома Коминтерна являлся заместитель председателя ОГПУ И.С. Уншлихт.

Со стороны ИККИ контакты с разведками ГПУ – ОГПУ и РККА осуществлялись по линии Оргбюро И.А. Пятницким.