Разведчик Линицкий

26 января Кутепов вышел из дома, где он проживал вместе с семьей, и отправился в церковь галлиполийцев, на улице Мадемуазель, что в двадцати минутах ходьбы от его дома, где должна была состояться панихида по случаю годовщины смерти генерала барона Каульбарса. Однако до церкви он так и не дошел. Полиции удалось установить, что около 11 часов дня Кутепова видел один белый офицер на углу улицы Севр и бульвара Инвалидов, но дальше следы генерала терялись. Наконец спустя несколько дней обнаружился свидетель его исчезновения. Уборщик клиники, расположенной на улице Удино, Огюст Стеймец показал, что утром 26 января около 11 часов он увидел в окно, выходящее на улицу Русселе, большой серо-зеленый автомобиль, повернутый в сторону Удино, возле которого стояли двое рослых мужчин в желтых пальто, а неподалеку – красное такси. Тут же на углу стоял полицейский постовой. В это время со стороны бульвара Инвалидов по улице Удино шел мужчина среднего роста с черной бородой, одетый в черное пальто – эти приметы в точности совпадали с приметами Кутепова. Когда он, свернув с Удино на Русселе, поравнялся с серо-зеленым автомобилем, люди в желтых пальто, стоявшие рядом, схватили его и втолкнули в автомобиль. Полицейский, спокойно наблюдавший за происходящим, сел в этот же автомобиль, и машина, выехав на Удино, помчалась в сторону бульвара Инвалидов, а вслед за ней туда же отправилось и красное такси. Однако в действительности никакого полицейского поста на углу улиц Русселе и Удино никогда не было: люди в желтых пальто были французскими коммунистами – тайными агентами группы Серебрянского. Роль же постового сыграл настоящий офицер парижской полиции Онель, близкий коммунистам, тоже агент ОГПУ. В красном же такси сидели непосредственные руководители операции на месте Турыжников и Эсме-Рачковский.

Сразу в машине Кутепову была сделана инъекция морфия. 26 января начальник РОВСа генерал Кутепов, поняв, что похищен, стал душить сидящего слева от него гепеушника и был заколот ножом переодетым в полицейского французом Онелем. Пленника вывезли из Парижа, но доставить в СССР его не удалось. Вечером того же дня Кутепов скончался от сердечного приступа и был похоронен в предместье французской столицы в саду дома, владельцем которого был все тот же полицейский офицер.

Предпринятые французской полицией и лично начальником контрразведки РОВС полковником Зайцевым меры по выяснению происшествия с Кутеповым положительных результатов не дали. Руководство РОВС и ближайшее окружение генерала терялись в догадках. Находившийся в то время в Париже генерал Штейфон, посетивший в тот же день квартиру Кутепова, писал 27 января генералу Геруа в Бухарест:

«Вчера неожиданно при невыясненных обстоятельствах исчез А.П. Кутепов. Он пошел утром в церковь, никуда не предполагая заходить, никому не назначал свидания и условился с женой, что после обеда в час дня он со всей семьей отправится в город».

По завершении парижской операции по похищению генерала Кутепова Яков Серебрянский возвратился в Москву. 30 марта 1930 года за удачно проведенную операцию он был награжден орденом Красного Знамени. После этого он вплотную приступил к созданию автономной агентурной сети за рубежом. 20 июля 1930 года он был зачислен на особый учет ОГПУ в связи с выездом за рубеж. Всего им было создано 20 специальных нелегальных резидентур, которые привлекли к сотрудничеству с советской внешней разведкой «на особый период» около 200 агентов-боевиков.

На посту руководителя РОВС генерала Александра Кутепова, преемника умершего Врангеля, сменил генерал Евгений Миллер.

Но устранение Кутепова не прошло бесследно и для Сталина. Точнее, небесследно психологически – служба охраны все-таки сумела вовремя обезвредить покушавшегося. А им оказался белый офицер, член РОВСа и одновременно сотрудник английской разведки, прибывший в Москву по линии нефтяной секции Торгпрома.

В начале 1930-х годов многие члены высшего руководства страны без особой боязни с минимумом охраны любили прогуливаться по московским улицам (пускай и ближайшим к Кремлю). Им казалось, что так они будут ближе к народу. Вот и Иосиф Виссарионович Сталин 16 ноября 1931 года под присмотром всего лишь одного личного охранника – Власика (тогда еще просто охранника) – прохаживался по улице Ильинка. И надо же было такому случиться, что в этот же момент, в 15 часов 35 минут, на Ильинке около д. 5/2 ему навстречу шел некто Огарёв, тот самый член РОВС и сотрудник английской разведки. Встреча была довольно неожиданной и случайной, изначально убийство Сталина в планы Огарёва не входило, но коль уж представился такой шанс… На секунду Огарев замер, а затем выхватил пистолет. Но выстрелить он не успел, сопровождавший Огарёва агент ОГПУ сшиб его с ног и отобрал оружие.

Сталин, судя по всему, узнал о покушении только из полученной 18 ноября докладной записки, сообщающей о подробностях происшествия:

«Спецсообщение № 40919 от 18 ноября 1931 г.

Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Сталину.