Читаем Разведчик в Вечном городе. Операции КГБ в Италии полностью

Однако жизнь в Будапеште оказалась нелегкой и несладкой. Прежде всего нужно было подумать о заработке. Пришлось на первых порах пойти учеником в кустарные мастерские. Довелось побывать и в чернорабочих. И лишь значительно позднее – устроиться на один из заводов подмастерьем. Работая в мастерских и на заводе, продолжал бороться за социальную справедливость, высмеивал фискалов, доносчиков, некоторых мастеров, раболепствовавших перед хозяевами. Рисовал на них карикатуры и раздавал их по рукам. Тут, видимо, кто-то из социал-демократов левого крыла обратил на него внимание и втянул Ференца в один из политических кружков. В мае 1912 года он принял участие в вооруженном столкновении с войсками и полицией во время всеобщей забастовки. Не бросал учебы. Освоил в совершенстве немецкий и английский языки. В то же время не замыкался в себе, был жизнелюбом, весельчаком. Тогда же, в 1912 году, ему наконец удалось сдать государственный экзамен на учителя средней школы. После этого некоторое время учительствовал у разных состоятельных лиц, а затем получил место преподавателя в средней школе. Одновременно поступил в университет и принялся изучать юридические науки.

В 1913 году Ференца Патаки призвали на военную службу, зачислили вольноопределяющимся в 8-й Гонведский полк, а затем откомандировали в офицерскую школу. Учеба в университете и работа учителем, естественно, оборвались. Грянула первая империалистическая война. В сентябре 1914 года, после окончания офицерской школы, в звании младшего офицера Патаки направляется на фронт, в свой 8-й пехотный Гонведский полк. С этим полком и попал он затем в город Перемышль, считавшийся в то время одной из сильно укрепленных крепостей.

Потекли, сменяя друг друга, беспокойные дни фронтовой жизни. Долгие месяцы в мокрых окопах. Грязь, вши. Издевательства офицеров над солдатами. В Перемышле во время осады солдаты голодали, а офицеры и прочее начальство пьянствовали и развратничали, что все более убеждало молодого офицера Патаки в несовершенстве социального мироздания.

После известного Брусиловского наступления и падения Перемышля Ференц Патаки вместе с другими солдатами и офицерами в марте 1915 года попал в плен к русским. Вначале был направлен в лагерь военнопленных в Симбирск, где пробыл до середины октября 1915 года, а затем вместе с другими был этапирован в крупный сибирский лагерь военнопленных в Красноярске. Здесь содержалось около пятнадцати тысяч рядовых солдат и более трех тысяч офицеров военнопленных разных национальностей: немцы, австрийцы, венгры, чехи, сербы и другие. Обстановка, особенно для рядового состава, была тяжелой. В общем, лагерная жизнь в условиях полной разрухи. Офицеры обособились от солдатской массы, жизнью своих рядовых не интересовались. Ничем не занимались, бездельничали, жили только сегодняшним днем, махнув на все рукой. Ференц Патаки не поддался общему настроению. Упорно занялся самообразованием. Присматривался к людям. У него создались широкие связи с солдатами и с наиболее революционно настроенными людьми из офицерской среды.

А дальше жизнь закрутилась в бешеном ритме. Первое знакомство с русскими революционерами. Чтобы лучше понять их, начал изучать русский язык. На всю жизнь запомнился мартовский день 1918 года, когда был принят в члены Российской Коммунистической партии (большевиков) и стал гражданином революционной России. Какое бурное, трагическое и прекрасное время!

Первое испытание на твердость духа – плен у Колчака и «эшелон смерти», в котором везли в Читу на расстрел. И потом неожиданная, ослепившая лучами солнца, ворвавшимися в распахнутые красными партизанами двери теплушек, свобода… Случилось это неподалеку от шахтерского городка Черемхово. Здесь же черемховские большевики доверили ему ответственный пост – назначили начальником штаба рабоче-крестьянских дружин. Первая награда – именное оружие – за участие в пленении Колчака и его министров. Но что самое главное – удалось захватить «золотой поезд» адмирала, в котором находились ценности и валюта на 651 миллион рублей в золотом исчислении.

Потом опять борьба с контрреволюцией и экономической разрухой… Октябрь 1920 года. Начинается работа в ВЧК. Сначала рядовым сотрудником, потом начальником отдела по борьбе с бандитизмом. Опытных людей было мало. Поэтому Патаки выполнял еще обязанности помощника начальника контрразведывательного отряда. В то время неспокойно было на границах молодой республики, и в докладной записке на имя Феликса Эдмундовича Дзержинского изложил он несколько предложений по реорганизации пограничной охраны и ее усилению. Через несколько дней вызвал к себе Феликс Эдмундович. Улыбаясь, молча протянул докладную. На ней была начертана резолюция: «Очень хорошо. Прошу представить проект декрета СНК. В. Ульянов (Ленин)».

Феликс Эдмундович, подождав, пока пройдет минута радостной неожиданности, сказал коротко: «Владимир Ильич просил не задерживать с составлением документа».

Перейти на страницу:

Все книги серии Мемуары под грифом «секретно»

Лихолетье: последние операции советской разведки
Лихолетье: последние операции советской разведки

Автор этой книги – человек легендарный. Николай Сергеевич Леонов – генерал-лейтенант КГБ в отставке, доктор исторических наук, академик РАЕН, друг Рауля Кастро и Че Гевары, личный переводчик Фиделя Кастро во время его визита в 1963 году в СССР, многие годы руководил работой информационно-аналитического управления советской внешней разведки. Он не понаслышке знает о методах работы спецслужб СССР и США, о спецоперациях, которые проводило ЦРУ против Советского Союза. Основываясь на своем личном опыте Леонов показывает, как работала существовавшая в последние годы СССР система принятия важнейших политических решений, какие трагические ошибки были допущены при вводе советских войск в Афганистан, предоставлении помощи так называемым развивающимся странам, а также в ходе проводившихся при Горбачеве переговоров о разоружении.

Николай Сергеевич Леонов

Детективы / Военное дело / Военная история / Спецслужбы / Cпецслужбы
Спецслужбы СССР в тайной войне
Спецслужбы СССР в тайной войне

Владимир Ефимович Семичастный, партийный и государственный деятель, председатель КГБ в 1961–1967 годах, был из числа «молодых реформаторов», заявивших о себе во времена «оттепели» и смещенных с политического Олимпа в эпоху «застоя». Первый из руководителей КГБ, кто регулярно встречался с ценными агентами советской внешней разведки и единственный, кто в своих мемуарах подробно рассказал о работе разведчиков-нелегалов. А еще о том, как удалось избежать трансформации Карибского кризиса в Третью мировую войну и какую роль в этом сыграла советская внешняя разведка.Оценивая работу разведок, противостоявших друг другу в разгар «холодной войны», он не только сравнивает их профессиональную эффективность, но и задается более глубокими вопросами — о том, морален ли шпионаж вообще, и чем государству и личности приходится платить за проникновение в чужие тайны.

Владимир Ефимович Семичастный

Детективы / Биографии и Мемуары / Военное дело / Спецслужбы / Документальное
Наш Ближний Восток
Наш Ближний Восток

Летом 2015 года в результате длительных переговоров было достигнуто историческое соглашение по атомной программе Ирана. Осенью 2015 года начались наши военные действия в Сирии.Каковы причины антииранских санкций, какова их связь с распадом СССР? Какой исторический фон у всех событий на Ближнем Востоке в целом и в Сирии в частности? В своих воспоминаниях В.М. Виноградов дает исчерпывающие ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с современной ситуацией на Ближнем и Среднем Востоке.Владимир Виноградов, чрезвычайный и полномочный посол СССР в Египте во время войны Египта и Сирии с Израилем (1973) и в Иране во время Исламской революции (1979), являлся в Союзе одним из главных специалистов по Ближнему региону и, безусловно, ключевым игроком в этих важнейших событиях нашей истории.

Владимир Михайлович Виноградов

Биографии и Мемуары

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное