Разведка. «Нелегалы» наоборот

Я пообещал Гарри заняться этим. Поскольку я имел возможность за двое суток связаться с Мишелем – представителем коммунистической партии, – мы с ним увиделись, и я изложил ему ситуацию. Встречу Мишель назначил на несколько более поздний срок…

Так Лондон впервые вошел в контакт с ушедшим в глубокое подполье руководством Французской коммунистической партии»[386].

Давайте сделаем выжимку из этой ситуации.

Как мы вспоминали выше, когда у Треппера возникли проблемы со связью, он обратился к Центру с просьбой о восстановлении связи посредством французской компартии (в предисловии мы уже писали, что у «национальных секций» Коминтерна с Москвой была своя радиосвязь, а в предыдущей главе описали параллельную парижскую резидентуру со, скажем так, ярко выраженным «коминтерновским акцентом»). Итак, у СССР есть свои отношения со структурами ФКП и в самом Париже, и, конечно, есть такие связи в Москве, где из оказавшихся в России активистов ФКП собирают группу для отправки во Францию через Британию.

Франция – под оккупацией. Точнее, немцы стоят на севере страны, управляя оккупированной ими лично зоной из Парижа. А в так называемой «южной зоне» Франции немцы заправляли не непрямую, а через правительство маршала Петена в Виши.

Ни немецкой оккупации севера, ни правительства Петена в Виши не признаёт нашедший приют в Лондоне лидер «Сражающейся Франции» генерал де Голль. При этом у него нет связи с ФКП. А она, французская компартия, и на севере, и на юге страны – одна из самых хорошо организованных, по-настоящему дееспособных структур по сопротивлению оккупантам и их приспешникам. И, получается, может, и не осознавая этого, де Голль выходит на ФКП через… резидента РУ РККА Треппера.

При этом глава внешнеполитической службы «Сражающейся Франции» Рене Массильи, когда узнал о плане SOE по инфильтрации во Францию советских агентов, присланных через НКВД, «чуть не упал со стула» и очень просил сообщившего о таких планах генерал-майора Колина Габбинса, чтобы SOE такого не допустило[387].

В довесок к этому добавим ту деталь, что сами британцы боялись, что совместные операции с НКВД «отравят контакты с режимом маршала Петена»,[388] которые всё-таки нащупывались. В конце концов, именно под контролем Виши находились многие заморские владения Франции, примыкавшие к британским.

Запишем все ингредиенты этого «коктейля», но пока «отложим на полочку». Пока продолжим рассказ об участниках операции – французах.

Подготовка операции «Ром»

Изначально группа из «Родионова», «Данилова» и «Фроловой» должна была называться «Бренди». Но тут в Лондоне вспомнили, что операция под таким названием уже шла в Нидерландах[389]. Как следствие, операцию переименовали в «Ром». В скобках заметим, что в этом, конечно, была еще какая ирония судьбы: ведь, сами того не осознавая, в Лондоне использовали тот псевдоним одного из советских резидентов в Париже, который потом будет обыгрываться в «Истории российской внешней разведки». Впрочем, в данном случае это было лишь совпадением – пусть и мистическим.

За короткое пребывание в Соединённом Королевстве группа где только не побывала! К 12 февраля всех их привезли из Шотландии в Лондон и разместили в отеле «Родезия Корт» по адресу дом 29, Харрингтон Гарденз[390]. Но этот район что сегодня, что тогда – проходной. Агенты сразу пожаловались на то, что в таком месте они у всех слишком на виду. Вообще-то одно это должно было показать принимающей стороне, что в лице группы «Ром» в Британию прибыли осмотрительные подпольщики. Но таких записей в TNA нет. Есть запись о том, что агентов послушали и отвезли в «Нью-Форест» в графстве Гемпшир. Со времён Вильгельма Завоевателя это – королевский лес, место по-настоящему удалённое. Оттуда – выезд на аэродром «Ринг».

Как мы понимаем, это была никакая не экскурсия, как поётся в английском гимне «Иерусалим», по «зеленой и приятной земле». Эту зеленую землю они увидели, скорее всего, серо-буро-зелёной, а то и запорошенной снегом (благо была зима, а в те времена зимы и в Англии были более снежными) и точно – сверху. Всё потому, что и члены группы «Ром» учились прыгать с парашютом. Как отписал начальству их инструктор, майор Эдвардс, лучше всего прыжки дались «Родионову». «Данилов» нервничал, но справился, а «Фролова» показала «хороший дух» (то есть «твердый характер». – Авт.) и «точно была готова»[391].

С 26 февраля 1942 г. группа – по ещё одному адресу в «белокаменной» части Лондона: номер 40 по Порчестер-Корт, где, если они хоть чуть-чуть прогулялись по соседним улицам, они не могли не удивиться их «православному акценту». Дело в том, что сразу несколько улиц и переулков в этом уголке Лондона названо в честь Москвы и Санкт-Петербурга, а среди жителей этой района всегда было много греков.