Разведывательная служба Третьего рейха. Секретные операции нацистской внешней разведки

Давление на службы СД. — Их функции и обязанности. — Русские военнопленные обучаются работать на Германию. — Теории о партизанской войне. — Разговор с русскими пленными. — Планы нанесения ударов по тяжелой промышленности русских. — «Армия» полковника Власова. — «Дружина». — Институт Ванзее. — Доклад о положении дел в России. — Упреки Гиммлера в адрес моего департамента

Несмотря на впечатляющие успехи наших армий на Южном фронте, к лету 1942 г. тем, кому были известны факты, стали очевидны все возрастающие трудности. Во-первых, мы были сильно удивлены качеством, а еще больше численностью русской бронетанковой техники. Во-вторых, сопротивление в тылу немецких войск представляло собой уже не единичные действия отдельных подразделений, а превратилось в хорошо организованную войну, которая отвлекала на себя силы безопасности, крайне необходимые в других местах.

Гиммлер и Гейдрих оказывали на меня сильное давление, требуя больше разведданных о России, так как имевшегося материала было недостаточно. Надо сказать, что недостаточно было донесений не только о политической ситуации, но и об объемах военного производства русских. Растущее давление партизанской войны и серьезные разрушения коммуникаций лишь обнажали нашу неспособность реагировать, к чему неизбежно было очень настойчиво привлечено внимание фюрера.

Произошли несколько довольно жарких дискуссий с Гейдрихом, а позднее с Гиммлером, так как наша разведывательная работа была не такой широкой или успешной, как того требовала военная ситуация. Гиммлер хотел точно знать, почему наши разведдонесения о Советском Союзе такие неадекватные. Он снова напомнил мне слова фюрера: «Мы должны покончить с русскими раньше других». Я сказал ему, что причина в том, что мне не была оказана достаточная помощь ни материалами, ни людьми. Было недостаточно, чтобы кадровики сказали, что приписали мне столько-то сотен человек. Цифры сами по себе мало значили с учетом задачи обучить массы иностранных граждан, лингвистов и специалистов; и нехватка технического оборудования также была довольно серьезной. Как можно было ожидать чего-то другого? Не было достаточной подготовки, и невозможно было вдруг восполнить отставание на несколько лет. Наша берлинская информационная сеть с филиалами в Швеции, Финляндии, на Балканах и в Турции работала на максимальной скорости, но не давала нам ничего похожего на достаточно четкую картину для долгосрочного планирования.

Меня попросили сделать особый акцент на ведении разведывательной работы непосредственно по ту сторону линии фронта, но не принимались в расчет те трудности, с которыми такая работа была бы сопряжена. Наш персонал не соответствовал требованиям ни по численности, ни по качеству, а постепенному и непрерывному совершенствованию нашей работы постоянно мешали поспешные и противоречивые приказы сверху. С другой стороны, нам приходилось принимать в расчет обстоятельную и непрекращающуюся контрразведывательную работу русской секретной службы.

Разведывательная работа против России была поделена между тремя отделами. Задачей I отдела было собирать и координировать всю информацию, поставляемую нашими агентами, работающими постоянно в зарубежных странах. Мы стремились раздобыть как можно больше информации как секретной, так и открытой. Открытая информация включала газетные публикации, официальную статистику, книги и др. Эта информация была нужна главным образом как основа для достижения долговременных целей, а персоналу, который занимался ею, требовалась высокая интеллектуальная квалификация. Эти люди должны были быть всех национальностей и поэтому должны были приниматься на работу независимо от расы, религии и т. д. Для организации такой работы информационные центры во всех европейских столицах создавались на схожих принципах по образу и подобию центральной конторы в Берлине.

Через один из таких центров, о существовании которого было известно лишь трем людям в центральном управлении, у нашей разведки имелась прямая связь с двумя офицерами Генерального штаба маршала Рокоссовского. Было интересно, что оба они выражали сомнения в верности Рокоссовского Сталину. Этот генерал — бывший царский офицер провел несколько лет в Сибири.