Тут и Татьяна — провинциалка, набравшаяся смелости пойти против традиций и моральных установок своего времени. А в конце — просто вредная дура, решившая мелочно отомстить за свои «унижения» — отвергнув любовь «нагулявшегося по Европе» Евгения. (Мы все знаем: женщины ещё и не такие глупости делают. Только чтоб кому-то, сделавшему им когда-то больно — отомстить!..)
Тут и Ленский — наивный и мечтательный… баран! Ничего кроме своего раздутого самомнения и сомнительной любви к даме, которую лишь подержали за руку, не желающий видеть. Как и реально — воспринимать факты, и внимать доводам рассудка.
Тут и царь Додон — лицемер, обещавший волшебнику одно, а как дошло до дела — сразу пошедший на попятную сексуально озабоченный старикашка…
А уж что касается прозы — то долго перечислять те великолепные исторические — фактически — исследования, которые Пушкин навечно оставил в русской литературе. Достаточно вспомнить «Арапа Петра Великого» — получившегося поистине шикарно колоритным, вероятно, потому, что написан на историческом и фамильном материале!
И «Царскую невесту» — трагедия, положенная на музыку гениальным Римским-Корсаковым, и стоящая в одном ряду с такими шедеврами, как «Гамлет», «Илиада», или «Отелло».
Но ограничимся пока этими, не касаясь «Капитанской дочки» и «Повестей Белкина». Про прозу Пушкина можно говорить много. Но нам сейчас важно одно: он и её писал чётким, простым и ясным,
Ну а ещё хочется напомнить: именно Пушкин первым ввёл в обычаи русской словесности, и литературное творчество, традицию делать это — именно на
А ещё Пушкин первым же ввёл в литературу понятие Авторского Права — а до этого любой желающий мог взять чужие стихи и поместить в свой сборник — под
И если в школьной программе до сих пор на непоколебимых позициях стоят его «Сказка о царе Салтане», «Сказка о золотом петушке», «Сказка о рыбаке и рыбке», «Евгений Онегин», и другие стихи — это как раз и является первейшим показателем и его значимости для русской литературы, и воспитательного значения этих «Лжей, да намёков» для детей всех поколений!
То есть — если пытаешься прыгнуть выше головы — делай это с мозгами, и трезво оценивая свои возможности, а не как «старуха», возжелавшая стать владычицей морскою, поставив себя даже выше рыбки! Какая же «рыбка» такое потерпит?! (А если честно — на месте старика любой из
Если, как царь Додон, обещал «волю первую твою я исполню как свою!» — будь любезен: держи слово! Тем более ты — царь! И с тебя берёт пример вся страна! Иначе тебя петушок — в темя, и — мементо мори!
Ну и так далее.
Поклонимся же ещё раз мысленно этому Титану поэзии и прозы — Александру Сергеевичу, и… Перечтём ещё раз что-нибудь из его огромного (10 томов!) наследия!
И если кто-то впервые для себя откроет там «Сказку о царе Никите и его сорока дочерях», и от души посмеётся, — я буду только рад!
5. Суть и смысл писательства в современных реалиях
Если посетить такие порталы, как Самиздат, Проза. Ру, Автор Тудей, ЛитЭра, ЛитМир, ЛитРес, и многие, многие другие, становится понятно, что число пишущих, и желающих выразить свои чувства и мысли стало гораздо больше, чем, скажем, сто лет назад: речь идёт о буквально о миллионах начинающих, и не очень, авторов!
Есть в общедоступных Сетевых библиотеках и десятки учебников или статей для таких начинающих. Типа: «Как пробить рукопись в печать», «Как написать бестселлер», «Как за 10 простых уроков стать гениальным писателем», и т. п.
В учебнике Хаецкой приводится такое высказывание: «В книгах и статьях, типа «Как за 10 уроков стать гениальным писателем» читателя, в общем, обманывают. Гениальным писателем никто не станет — этому невозможно научить. Но можно научить понимать, какие языковые средства доступны автору, если он действительно вознамерился писать по-русски. Можно показать, что существует больше трёх знаков препинания. Что есть очень простые и ясные (а главное общедоступные) приёмы, с помощью которых автор расскажет свою историю отчётливо и достоверно.»
Но мало рассказать свою историю «чётко и достоверно». Нужно ещё добиться, чтоб она вызвала отклик в сердце читателя. Захватила его. Заставила переворачивать страницы, одну за другой, пока он не дойдёт до самого конца! И не скажет потом: «ради чего я читал эту невнятную бегательно-стрелятельную тягомотину, где всё — ни о чём, и закончилось — ничем!»